)» [13. С. 43]. Фото, сделанное на старших курсах медресе, напоминает ему, в какой степени он был «сторонником прогресса ради новометодной системы обучения». Одним словом, с помощью фотографий в альбоме, сделанных в разные годы, автор показывает, как часто менялись жизненные ориентиры и цели героя, как он превращается в человека, у которого отсутствуют твердые взгляды на жизнь. Поэтому на тридцатом году жизни Мустафа чувствует себя духовно постаревшим, не находящим радости и удовлетворения от жизни.
Продолжая анализировать роман «Жизнь ли это?» Гаяза Исхаки с точки зрения проблематики, в которой центральное место занимает проблема смысла жизни, следует заметить, что он раскрывается через противоречивые мысли и переживания главного героя не статически, а в движении. Доминирование в романе мыслительного начала приводит к тому, что лирический герой становится задумчивым, начинает критически относиться к жизни и к себе. Герой переживает определенную эволюцию в отношении к миру и своим размышлениям. В то же время следует отметить то, что эта эволюция основана на противоречивом течении этих размышлений.
Сначала лирический герой характеризуется как находящаяся над реальной жизнью, закрытая в себе, романтическая личность, поскольку его, рожденные под влиянием французских и турецких романов мечты и фантазии очень далеки от реальной жизни. Поэтому он в этой жизни, вернее, в деревенской среде не может найти себе место, а с людьми общий язык. И вот результат: «В такой большой деревне я чувствую себя одиноким. Да, в избе с соломенной крышей, кроме как, о соломе, кормах, лошади, корове, козе, овце и думать не о чем, я – молодой шакирд, начитавшийся французских романов, увлеченный различными новыми мыслями, – конечно, одинок!» (С. 122).
В то же время этот романтичный шакирд смотрит с завистью на тех, кто живет в свое удовольствие, воспринимая прекрасные стороны жизни, в особенности на своих сверстников. И вот однажды, когда сидя одиноко в доме, он стал сам себе противен, с целью немного развеяться, спустился к реке и на противоположном берегу увидел, как веселится сельская молодежь. Сожалея, что не может быть среди них, веселиться с ними, он в душе поет им дифирамбы: «О, Аллах, сколько удовольствия, сколько счастья! Да здравствуют юноши и девушки! Да здравствуют эти ваши игры! Да здравствует молодость!» (С. 122).
Чтение иностранных романов и без того чувствительного молодого героя делают еще более мечтательным. Шакирд, и до того задумывавшийся о том, какие бы нужные для людей поступки совершить, теперь начинает предаваться еще большим мечтам. Например, ему хочется «…всех этих, впавших в спячку, угнетенных мусульман всего мира поднять, вернуть им было величие» (С. 122). Так же ему «хочется ислам очистить от всего некрасивого» (С. 122).
