В те дни волнения были и на других кораблях. Так, на броненосном крейсере «Рюрик» команда пыталась не допустить отправки вооруженного отряда на «Гангут», чтобы конвоировать арестованных. И снова аресты… Главнокомандующий Северным фронтом генерал Рузский докладывал в Ставку в ноябре 1915 года: «…немецкое засилие, против которого якобы протестовали матросы, лишь благовидный и вполне соответствующий настоящей политической обстановке предлог дать возможность командам кораблей выразить свое неудовольствие существующими порядками во флоте…»[49] Понимало это и командование Балтийского флота. Оно опасалось, что жестокая расправа с арестованными матросами может вызвать новые революционные выступления. Поэтому, хотя на процессе по делу об организации РСДРП на кораблях Балтийского флота, состоявшемся через год, в ноябре 1916-го, суд и вынес несколько смертных приговоров, командующий флотом заменил их 8 годами каторги. Были смягчены и другие приговоры. И это несмотря на то, что многим подсудимым вменялось в вину «вступление в преступное сообщество», чтобы «добиться окончания настоящей войны, чтобы затем насильственным путем, при поддержке армии и рабочего класса, созвать Учредительное собрание для ниспровержения установленного государством, основными законами образа правления» и заменить «его демократической республикой…»[50].
Надо думать, Галлер лишь в общих чертах мог рассказать своему собеседнику об интересующих его событиях. Говоря об истоках волнений, он наверняка высказал весьма распространенную среди офицеров точку зрения: линкоры и крейсера, особенно линкоры, «застоялись», в море выходят редко. А без настоящего дела падает дух команды. Ведь ничего подобного нет в Минной дивизии, которая ведет активные боевые действия, вступает в бой с врагом. Подобные мысли высказывал командир «Гангута» капитан 1 ранга М. А. Кедров на предварительном следствии: «Я лично уверен, что „каша“ и „немцы“ (команда требовала убрать с корабля старшего офицера барона Фитингофа. — С. З.) только повод, а причина кроется в агитации извне, в общем тяжелом положении России, в нашем (для нашей бригады) постоянном стоянии и в отсутствии военных действий для наших кораблей…»[51] Как далеки были от понимания истинного положения офицеры! Ведь практически на всех крупных кораблях — линкорах и крейсерах действовали подпольные организации большевиков, которые готовили команды к восстанию против самодержавия. Нет, дело было не в «постоянном стоянии»…
