– Ну, может, и не в каждом, – смеясь, возразил он. – Я много где побывал.
Она была готова поклясться, что по его вине разбилось немало сердец.
– У тебя усталый вид, почему бы тебе не вздремнуть?
– Надо присмотреть за кексом. – Она махнула рукой в сторону кухни.
– Я смогу. Достану его ровно через сорок пять минут. Обещаю не забыть.
Он прав. Она, конечно, немного поспала прошлой ночью, но все равно чувствовала себя усталой, словно выбилась из сил давным-давно.
– Спасибо.
Женщина поднялась наверх, сбросила сапоги и легла. Сделала глубокий вдох, затем еще один. «Думай, – приказала она себе. – Разберись». Во что она была одета? Голубые штаны и заправленная в них рубашка того же цвета. Кроссовки.
Но она не носила спортивную обувь. Совершенно точно. Голубые брюки и рубашки слишком просты. Ей привычнее в красивом льняном платье.
Она попыталась вспомнить себе комнату, в которой находилась. Позади стены золотистого цвета. Какие-то обои. И это все, что она смогла представить.
Все мысли о сне ушли. События возвращались. Да, так все и было. Она лишь надеялась, что еще не поздно, и ничего больше не говорила Кэлу, но всякий раз, когда думала о субботе, ее охватывала дурнота.
Она притворилась, будто поспала около часа, встала и спустилась. Внизу увидела стремянку. Это что-то новое.
Кэл на кухне. Действительно, вынул кекс из духовки. Тот красиво подрумянился и уже лишился большого квадратного куска.
– Привет. Ты поспала?
– Немного. Зачем нужна стремянка?
– Если представится возможность, возьмусь за покраску, пока мы здесь. Тут довольно высокие потолки. Так что лестница точно нужна.
– Для твоего брата это будет приятный сюрприз.
– Уж ты мне поверь. Кроме того, это меньшее, что я могу сделать.
В его тоне она разобрала что-то неподходящее к такой беззаботной фразе. Это слышалось каждый раз, когда он начинал говорить о брате. Злость. Боль. Возможно, печаль. Однако, что бы там ни было, Кэлу все-таки повезло.
Что бы она отдала ради того, чтобы вернуть сестру? У нее подогнулись колени. Кэл едва успел ее подхватить.
– Что такое?
Она запустила дрожащую руку в волосы.
– У меня была сестра. Она умерла, когда мне было семь лет. Она была на пять лет старше.
Он перенес ее из кухни в гостиную и посадил на диван.
– Как ее звали?
– Мия. Я звала Моя Мия. Она была для меня всем.
Горячие слезы потекли по ее щекам.
– Как ее фамилия?
– Мия… – Она закрыла глаза. Черт возьми. Почему не вспоминается? – Не знаю.
– Все хорошо. Как она умерла?
