— Где она? — спросили полицейские.
Они сели в машину, взяли с собой Джеффа и поехали туда, куда он указал. В домик на пляже. Ворота были заперты на замок, он провел их через деревянную калитку, которая вела к утесу. Он показал им хижину, дверь которой подперли ящиками и камнями.
— Стоять! — скомандовали полицейские.
Они вызвали подкрепление. Район проснулся, в домах, один за одним, зажигался свет, люди выходили на улицы. Полицейские машины подъезжали со всех сторон. Темень ночи посинела от проблесковых маячков.
После того, как они убедились, что хижина не заминирована, силы подкрепления выломали дверь. И тогда они увидели огромного пса со светящимися в темноте глазами, с заклеенной скотчем пастью, он трясся, еле держась на лапах, и ослепленный фарами, оглушенный воем сирен, пытался спрятаться от света. Джефф поспешил к нему.
— Стоять! Не подходи к нему!
Снова подкрепление, приемник для животных и ветеринар. Отчаянный бой, вопли, скрежет когтей по бетону, пса вытащили из убежища, накинув на шею скользящую петлю, и затолкали в клетку.
— Он абсолютно невменяемый, — сказал полицейский. — Вернемся в комиссариат, и ты нам все расскажешь от начала до конца.
— Что вы с ним собираетесь сделать? — спросил Джефф.
— О нем позаботятся, — ответил легавый.
— Вы не причините ему зла?
Он заплакал.
— Чей это дом?
Полицейский думал, что дом пустует во время праздников.
— Это дом Кэти, — ответил Джефф.
— Кэти? Катрин Сорбье? Жена Антуана Сорбье?
Раунд второй, они начали звонить в дверь, стучать, расшатали ее и вынесли вовсе.
Вода уже была на первом этаже, она стекала по лестнице сверху, а вокруг повсюду валялись электропровода. Полицейский, который давал показания в суде, рассказал, что поднялся наверх с фонариком. Вода вытекала из ванной. В ней лежало недвижимое тело. Он подумал, что женщина мертва. Когда он посветил фонариком ей в глаза, она их закрыла. Он позвал ее, но она не двигалась. На ней было длинное подвенечное платье.
Когда он брал ее на руки, думал, что спасает жертву. Ее бросили здесь умирать. Быстро, спасатели, скорая. Время от времени она открывала глаза, а потом снова погружалась в забытье с каждым разом все глубже. Он оставил ее только, когда появились врачи. Спасательное одеяло, кислород, капельница, носилки. Завыли сирены.
Он открыл ставни. Ночь была хороша, он заметил, что деревья лишь слегка подернуло осенью. В глубине сада виднелось дерево агавы и его тяжелый белый цветок, свет которого отражался в морской воде. Он вспомнил, что это растение дает только один цветок — труд всей жизни, и скоро погибнет. Он спас женщину, нашел убийцу и раскрыл дело. С успокоением и благодарностью он почувствовал, как им овладевает любовь к своей профессии. Легкое ощущение накрыло его, как паром, нечто тонкое и хрупкое — награда за скотский труд, который не каждый решит на себя взять. Мир и порядок, покой, ее величество справедливость. И в том, что свалилось потом на его башку, он был сам виноват. Он слишком быстро сложил оружие, снял латы.
