На паркинге дворца правосудия судья поставила машину рядом с машиной адвоката Кэти. По чистой случайности. Двери машин защелкнулись одновременно, и адвокат понял, что у него есть ровно семь минут, пока они пройдут вместе вдоль автомобилей, вызовут лифт, поднимутся наверх, быстрым шагом проследуют по коридору в ее кабинет, куда она их всех вызвала. Семь минут, чтобы переманить ее на сторону Кэти, до того, как она огласит распоряжение о направлении дела на новое рассмотрение, с момента официального распоряжения решение судьи нельзя будет изменить.
Они оба по горло ввязались в это дело, и думать о чем-либо другом на этом этапе было невозможно. Мозг судьи, равно как и его собственный, был поглощен подробностями разбирательства, на которое пролило свет следствие. Тони, Джефф, Малу, Кэти и Лили занимали больше места в их жизни, чем их собственные семьи или друзья, и так будет до конца судебного процесса, когда будет вынесен приговор, и в одну минуту они отделаются от них.
Они, как в гастролирующем театре, два ведущих актера — два соперника, но связаны между собой, вынуждены держать лицо. Дело стало частью их судьбы, но их судьбы также покосили ход дела. Перед ними не простая математическая задачка или правильное уравнение, как в этом пытается нас убедить правосудие своими кодексами и процедурами, перед ними — человеческая загадка, на которую каждый реагирует с точки зрения собственного прошлого и своих скрытых слабостей. Здесь нет невиновных и виноватых, здесь невинность и вина нашли себе множество проявлений.
Он заявил ей, как нечто общеизвестное, что в этой жизни случается много историй, более темных, чем они кажутся на первый взгляд. Судья ничего не ответила. Он продолжил:
— Правосудие не может просветить насквозь, оно не способно увидеть корень зла. Если вы судите женщину, которая в соучастии со своим любовником убила мужа, вы судите нечто, чего не существует. А судить нужно бы было историю двух девочек, которые дружили, пока мужчина не разлучил их, женившись на одной из подружек. Тогда виновная вовсе не Кэти, а убийца вовсе не Джефф. Виновная — Лили, а Джефф всего лишь орудие убийства. Но поскольку Лили судить нельзя, она объективно не виновна, мы судим Кэти и выносим приговор Джеффу, который, на самом деле, самый невиновный из них всех. Нужно тогда приговорить и ружье, и машину и собаку…
Следует с осторожностью относиться к девичьим разочарованиям в дружбе, это — всегда тайное оружие женщин. Женщина ранит вас, бросает, убивает, потому что в один прекрасный день былая рана дала о себе знать, и ей вдруг стало слишком больно.
