Пожилая женщина оглядела меня критическим взглядом и сказала:
— Щупловата ты девка, не знаю, как носилки с такими кабанами будешь таскать?
— С какими кабанами? — удивилась я?
— Да вон, видишь, боров толстый лежит, пудов десять в нем наверно весу наберется, — сказала она, кивнув в сторону дверей, где врачи скорой завозили на каталке грузного мужчину.
— Сейчас они его на кушетку положат, а нам потом его таскать по кабинетам придется, — объяснила мне санитарка, когда я при знакомстве назвала ее Нинель Николаевна, она замахала руками и предложила называть по-простому — тетя Нина.
Следующие несколько часов для меня в памяти не остались, я только и бегала с ведром и тряпкой, замывая следы грязи, крови, рвоты. Застирывала испачканное фекалиями белье, судорожно сглатывая, чтобы самой удержаться от рвоты. Около часу дня поток больных почти прекратился и тетя Нина, вытирая пот, сказала:
— Ну, Ленка тебе и повезло, сколько лет работаю, а такой запарки еще не бывало. Наверно Господь тебя предупреждает, что зря ты сюда работать пришла.
— Нет, тетя Нина, — сказала я, — наоборот, для меня, наверно, сегодняшний день — испытание, если его пройду, то дальше все будет нормально.
Санитарка улыбнулась и сказала:
— Ну, дай то Господь.
Мы едва успели перекусить, когда скорая привезла молодую девушку, немногим старше меня. Она лежала, скрючившись, на каталке, бледная и безучастная ко всему.
Когда мы переложили ее на кушетку, она только простонала и схватилась руками за живот.
Через десять минут в смотровой кабинет быстрым шагом зашел высокий черноволосый доктор.
— Ого, — сказал он, посмотрев на меня, — у нас новенькая санитарка, да еще и премиленькая. А вот осмотр ты у меня не проходила, ну, сейчас мы это исправим.
С этими словами он ловко сунул руку мне в халат и быстро ощупал обе груди.
Я так растерялась, что даже не успела ничего сказать, как он убрал руку и заявил:
— Ну, вот теперь все в порядке, онкоосмотр проведен, патологии не выявлено.
— Борис Палыч, ты опять за свое! — послышался сзади возмущенный возглас Галины Петровны, — совсем обнаглел, щупал бы медсестер у себя в гинекологии, они там у тебя все сисястые. Чтобы больше к девочке нашей не подходил!
Борис Павлович, нисколько не огорченный отповедью, присел рядом с больной и спросил:
— Анализы взяты, как давление?
Выслушав медсестру, он осмотрел живот у девушки, и его лицо сразу стало серьезным.
— Так, звоните в оперблок, пусть готовят операционную! — приказал он.
