Мой спутник, даже не понял какую бурю чувств, поднял в моей душе нечаянный просмотр, завел меня в небольшую комнату всю заваленную и завешенную платьями, и блузами.
— Леночка, — обратился он ко мне, — посиди минутку, сейчас я позову Катерину, она тебе что-нибудь подберет на сегодняшнюю ночь.
Я ненадолго осталась одна в гардеробной, пропахшей ароматами духов и кремов.
Через минуту в нее буквально влетела темноволосая девушка со смешливым курносым лицом.
— Какой очаровательный ребенок! — воскликнула она низким контральто, разглядывая меня, — Александр Евгеньевич! Вы, кажется, становитесь педофилом, — обратилась девушка к идущему за ней Саше.
— Болтай-болтай, — добродушно ответил тот, — Лена и слова такого не слышала.
— Правда? — спросила девушка, смотря на меня.
— Что правда? — не поняла я.
— Ну, что ты не знаешь, кто такие педофилы.
— Нет, — мотнула я головой, — понятия не имею.
— М-да, — протянула та, — интересно в какой глубинке тебя откопали.
— Все, хватит болтать, — сказал Саша, — Катя у тебя двадцать минут на то, чтобы Лена была одета на Новогодний бал.
— Слушаюсь, — сказала та, на глазах становясь серьезной. Но все же не удержалась еще от одного вопроса, — а можно узнать, Лена из какого клана?
— Брехливой Варваре на базаре язык оторвали, — вместо ответа сказал тот и вышел из комнаты.
Кода мы остались вдвоем, девушка обвела меня придирчивым взглядом. — Чего он в тебе нашел? — наконец, сказала она удивленно, вздохнула и добавила:
— Ладно, давай, раздевайся.
— Что, совсем? — робко спросила я.
— Конечно, подтвердила та, разве не слышала? Приказано одеть тебя на бал.
Я быстро скинула свой карнавальный костюм, оставив трусики и бюстгальтер. Катерина, поджав губы, брезгливо смотрела на меня.
— Боже мой! — воскликнула она, — мне казалось, что такого жуткого белья у нас уже не найти.
— А что в нем такого, — недоумевала я, — все новое, мама по блату купила.
— Нет, я не могу больше с провинциалками, — сокрушенно сказала Катя, — на, посмотри, что ты сейчас наденешь.
После чего протянула мне несколько невесомых на вид вещиц.
— Это трусики? — спросила я дрожащим голосом, разглядывая тонкую полоску ткани, они же ничего не закрывают!
— Ну, и что, — раздраженно сказала девушка, — давай скидывай свое барахло, ему место на помойке и дуй в ванную, тебе побрить лобок не помешает.
— Зачем? — недоуменно спросила я.
Вместо ответа, та просто подняла подол платья и я увидела, что ее черные чулки переходят в такие черные почти прозрачные трусики.
