– А регулярно совершаемые убийства – это не навязчивая идея? – тут же взвилась неугомонная важнячка.
– Это нечто принципиально иное. Яркими чертами его характера скорее можно назвать эгоистичность, подозрительность, неумение сопереживать, лживость и неискренность.
– Все мужики…
– Тупые сволочи! – бодро закончил Лысенко мысль следователя.
– Также у данного типа крайне слабо выражены аффективные реакции.
– То есть у него отсутствует чувство вины, и самоубийством в припадке раскаяния он не покончит, так я понимаю? – спросила следователь и наконец получила свою заслуженную улыбку от психолога:
– Правильно понимаете, Маргарита Павловна!
– Ну что ж… – выражение лица Риты Сорокиной никому не сулило ничего доброго. – Значит, несмотря ни на что, мы все равно будем его ловить! И, будьте уверены, мы его поймаем!
* * *
– Игорек, я тут у Бори в очередь на твоих индюков записался…
Лысенко как вкопанный встал посреди коридора.
– Так слышишь, ты там себе отметь, что мне не индюк нужен, а индюшка. Теща сказала, они нежнее. И еще – вот тебе список, добавь еще пять штучек. Шурину там, куму… Бурсевич сказал, что у тебя вроде будет дешевле, чем на рынке?
– Дешевле, – неохотно подтвердил майор.
– А документы на них у тебя будут?
– Тебе что, свидетельство о смерти нужно?
– Вот ты все шутишь, а мне чек дома надо будет предъявить! Или какую другую накладную! Если пять индюков по одной цене, это одно, а по другой – совсем другое. Сечешь? Мне заначка под Новый год во как нужна будет!
– Толя, твоя заначка – это твоя беда. Не хочешь – не бери.
– Да я-то хочу как раз! Слышь, Игорь, я тебе еще клиентов подброшу! И я своих могу сам забрать, прямо в Управлении. Бурсевич сказал…
– Толя, мне сейчас некогда, – с натугой пояснил Лысенко коллеге из соседнего отдела. – Ты с Бурсевичем это порешай. Ему эту бумажку и отдашь. Он у нас бухгалтерией занимается. Кстати, его и про чек спросишь, – злорадно добавил капитан. – У него все и будет. А меня извини, замотался сейчас совсем, я твою бумаженцию и потерять могу.
– Ага, ага, – согласился коллега. – Слышал про вашу беду, знаю… Так на индюшку можно надеяться?
– Можно, – сумрачно подтвердил Лысенко. – Выберем. У меня этих индюков до хрена! И даже больше…
– Очень хорошо! – обрадовался коллега и испарился.
Майор с непонятным чувством посмотрел ему вслед, пробормотал что-то, касающееся личной жизни птиц, и тоже пропал в длинном коридоре Управления.
* * *
Бар в парке должен был открыться только к вечеру, но Катя попросила бармена прийти пораньше, чтобы поговорить в спокойной обстановке. Этот красивый парень хорошо запомнил одну из жертв, Серебрякову, которая долго сидела у стойки. И утверждал, что девушка уходила домой не одна.
