* * *
– Ты мне сказку на ночь почитаешь?
– Конечно, почитаю! Где наша книжка?.. Ага, вот она. Только поедим и будем читать. И на ночь будем читать. Конечно! Я и сам люблю сказки на ночь… А сейчас ты чего больше хочешь: супу или котлету?
– А шоколадки у тебя больше нет?
– Больше нет, – Лысенко вздохнул.
Лиля не велела давать Кирюхе шоколад, но ей так хотелось… и он купил. Огромную шоколадину, на которую указал тот самый измазанный ею сейчас палец. И скормил ее всю, квадратик за квадратиком. Хотя сначала поклялся, что даст ей чуть-чуть. Но Кирюха так ела, что ему самому было вкусно на нее смотреть, и он увлекся. И теперь со все нарастающим волнением ждал последствий своих необдуманных действий: сыпи, температуры и прочих радостей. Однако если разбавить шоколадку супом или котлеткой, то, возможно, обойдется одной сыпью?
– Кир, мы сейчас съедим котлету и пойдем смотреть на медведя, – пообещал он.
– Настоящего?
– Самого ни на есть что!
– А котлета вкусная?
– Мама готовила! – сказал он таким тоном, что любой бы понял – котлета самая вкусная на свете.
– А медведи шоколадки едят? – спросила хитрая девчонка, когда он уже был занят котлетой.
– Едят, – ответил он рассеянно. – И картошечки чуть-чуть! И укропчиком посыплем! И помидорчик…
– А мы ему купим?
– Обязательно… Ешь! – Он поставил перед ребенком тарелку. – Компоту налить?
– Налить!
Тут он снова вспомнил, что Лиля не велела давать Кирке компот во время еды, и спохватился:
– Компот холодный. Ты ешь, а я его пока греть буду.
Налил компота в веселенькую Киркину чашку и стал делать вид, что греет его в руках.
– А ты почему не ешь?
– Потому что котлет мало, – объяснил он. – И если я их съем, то так вкусно, как мама, не приготовлю! Так что ешь их сама.
– А ты тогда супа поешь.
Действительно, а не употребить ли ему супа? Во всяком случае, если суп закончится, он может сварить что-то еще. По первому он специалист! Однако пока он, отвернувшись к плите, грел суп, дитя придвинуло компот к себе и шустро выхлебало больше половины.
– Кирюха, – сказал он строго и отодвинул чашку подальше, – если ты будешь питаться одним компотом, то никогда не вырастешь. Ты же хочешь быть большой?
– Как медведь?
– Как медведь. Р-р-р-р! – страшно зарычал он и оскалил зубы. Вид у него был еще тот: острый нос, взъерошенная шевелюра и пронзительные голубые глаза придавали ему сходство не с медведем, а с каким-нибудь взбесившимся опоссумом, но Кирке представление явно понравилось.
