. Оба этих происшествия подчеркивают, что у власти новых военных царей имелись четко очерченные границы.
Более подробно изучить этот вопрос невозможно, однако из имеющихся у нас источников следует, что существовали определенные механизмы, обозначавшие и определявшие эти границы. Для начала, наверное, не следует проводить слишком четкую грань между свободными жителями и воинами царя. Имеются свидетельства того, что в германском обществе важную роль играли возрастные рамки, обозначавшие вполне определенные фазы жизни индивидуума, в соответствии с которыми он получал те или иные права и обязанности. К примеру, пожилых людей, даже обладавших высоким статусом, никогда не хоронили с оружием, и это позволяет нам предположить, что, по всей видимости, для военной службы имелись возрастные ограничения. Что касается женщин, из кодексов следует, что в каждой страте самую важную роль они играли на протяжении детородного периода. Детей, не достигших подросткового возраста, почти никогда не хоронили на кладбищах рядом со взрослыми, из чего опять-таки можно сделать вывод, что возраст и статус шли рука об руку[81]. Доступных нам исторических источников недостаточно для того, чтобы более детально исследовать этот вопрос, однако весьма вероятно, что по крайней мере некоторые мужчины из числа свободных граждан в молодости традиционно поступали на военную службу в царские дружины.
Возможно, имелись и иные связи между мирами свободных фермеров и царских воинов, о которых нам почти ничего не известно. Деревни, вне всякого сомнения, осуществляли экономическую поддержку правителей и их приближенных; однако, вероятно, ожидалось, что те будут регулярно устраивать пиры не только для своих воинов, но и для более влиятельных свободных граждан, представителей более широкого класса. Если такого рода празднества были обычным делом, значит, между царем и свободными людьми сохранялись связи и взаимные обязательства вплоть до IV века. Опять-таки, в некоторых регионах такие обычаи сохранялись куда дольше, они были в ходу даже в германских государствах – преемниках Римской империи, что подтверждает вероятность их существования в позднеримский период. В ранней англосаксонской Англии ожидалось, что короли, объезжающие свои земли, снизойдут до присутствия на общинных пирах – в обмен на предлагаемые им запасы продовольствия, и такого рода мероприятия нередко закладывали основы для более важных социальных и политических процессов. Достаточно взглянуть на размер, например, алеманнских кантонов – они были слишком малы для того, чтобы их правители оказывались изолированными от остального населения, и я бы предположил, что пиры и прочие формы взаимодействия были неизбежны и, вероятно, очень долго оставались неизменной чертой германского общества, как и прочих потенциально схожих с ними исторических контекстов
