Я покачала головой.
— Я пришла, чтобы попрощаться, — мне было трудно произносить эти слова. Я должна была закончить. — Если ты когда-нибудь захочешь мне позвонить, или написать... я буду очень рада.
Голос Кари стал выше на октаву, её лицо выражало панику.
— Ты не можешь уйти! Ты мне нужна!
Я не слышала, как вернулась Марен, но она собирала остальные вещи.
— Это еще одна причина, по которой ты должна сократить расходы, Кари. Алексия устала быть тобой.
— Ты устала быть мной? — Кари повторила каждое слово так, словно оно сопровождалось пощечиной.
— Дело не в этом,— я наблюдала, как Марен направилась обратно к дверям и понизила голос. — Мне не стоило этого делать с самого начала. Я причинила людям боль.
Кари положила ладонь на мою руку.
— Но я прощаю тебя за Гранта. Не нужно уезжать из-за этого.
Я была рада, что она меня простила, и пожелала, чтобы так же легко можно заслужить прощение Гранта.
— Спасибо, — сказала я. — Но мне нужно домой. Однако, у меня есть для тебя подарок.
Я потянула за цепочку, вытаскивая сапфировый кулон.
— Мой отец подарил это моей матери прежде, чем оставил её. Это единственная вещь, которую он когда-либо дарил нам. Ты знаешь, каково это не помнить свою мать? Ну, я никогда не знала своего отца. Я знаю, каково это, расти с чувством, что у тебя нет половины, — я сняла колье и протянула ей. — Я хочу, чтобы оно было у тебя.
Я ожидала, что она будет тронута, растрогана этим жестом. Вместо этого её глаза с ужасом смотрели на колье.
— Я не могу его взять.
— Я хочу, чтобы ты взяла. И когда ты будешь надевать его, ты вспомнишь, что ты не одна. Столько людей тебя любят — твои поклонники, отец, я.
Она покачала головой потом сложила руки, словно для того, чтобы я не положила колье ей в ладонь.
— Не говори, что любишь меня, тебе все равно что происходит. Ты уходишь, когда нужна мне больше, чем когда-либо. Я больше не выйду на публику. Нет.
— Кари, ты танцуешь и поешь лучше, чем я когда-нибудь смогу. Ты можешь сделать всё, что делала я.
— Я не могу. Я никогда не пойду туда, где папарацци снова могут найти меня, — она положила голову на колени и простонала.
Я не знала, что я сказала, чтобы расстроить её, но потом услышала голос Марен. Она вернулась в дом и вместо того, чтобы собрать оставшиеся пакеты, стояла в дверном проеме, уперев руки в бока.
— Кари, ты что-нибудь сказала прессе, пока сегодня ходила по магазинам?
Кари снова простонала.
— Что ты на этот раз сказала?
Кари не ответила.
