Рин отошёл от девушки и закрыл лицо руками, сосредотачиваясь. Со стороны это выглядело, будто он пытается успокоиться. Сейчас он будет играть самую сложную роль, какую мог бы придумать.
— Так же, как и у госпожи: меня купил виконт, — пока в темноте они спускались по многочисленным лестницам, у Четвёртого было время подумать.
— Купил? — Лиантей от удивления задохнулась, но уже через мгновение пришла в себя и в ярости закружила по кухне. — Купил?! Да как он мог?! Почему тебя сразу же не вернули госпоже?!
— Тише, разбудишь кого-нибудь, — попытался утихомирить разбушевавшуюся гостью Рин и сразу же продолжил: — А как ты себе это представляешь?
— Ну, он бы пришёл… или прислал письмо… что её слугу продают… — Линтакли запнувшись остановилась. — Зачем ты ему вообще понадобился?
Интересно, сама Линтакли знает, что Рин не просто слуга или любовник, а перевёртыш? — в который раз задумался он.
— Две причины. Одна из них — для красоты, — Рин вздохнул и сел на табурет. Помедлив, девушка последовала его примеру. — Да и вообще, ты сама знаешь, какие слухи о нём ходят.
— Ты хочешь сказать, он тебя? — Линтакли не закончила вопрос, а Рин предпочёл многозначительно промолчать, хоть и имел в виду совсем другое. Но так даже интереснее: узнай Тиантей, она была бы в ярости, что кто-то чужой позарился на её любимую игрушку.
— Я спасу тебя, — твёрдо произнесла девушка. — Бежим. Прямо сейчас.
— Ты с ума сошла?!
— Почему нет? Госпожа здесь недалеко, буквально через два древа. В гостях у Эруидатте. Если мы доберёмся туда, то…
— Она знает, что я здесь? — перебил её Рин.
— Я не была уверенна, поэтому смолчала… — Линтакли прикусила губу, он ещё никогда не видел её такой растерянной. Обычно собранная и хладнокровная, сейчас она сама на себя не была похожа.
— Молю тебя. Не говори ей ничего.
— Ты хочешь остаться здесь? — и столько удивления было в её голосе.
— Да, — Рин вложил в одно это слово всю свою твёрдость, всю убедительность, какую только мог. — Прошу. Так будет лучше для всех.
— Но… разве тебе было плохо у неё?
Рин молчал, пристально глядя на неё. Линтакли не выдержала и отвела взгляд.
— Я лишь игрушка, — наконец тихо произнёс он. — Марионетка без собственной воли. Меня продают, похищают, перепродают. Виконт странный, да. И его друзья тоже. Да, я здесь всего несколько недель, но… Не знаю, — он вздохнул. — Может, дальше всё будет совсем иначе, но сейчас мне кажется… я чувствую, что у меня есть какая-то надежда. Что я смогу вырваться, обрести себя. Ты не представляешь, как это важно для меня. А Сананси… он говорит, что помнит меня. Может, он сможет помочь вернуть мне прошлое. Я хочу попробовать. — Он замолчал, будто не в силах продолжать.
