- У тебя есть да варианта, - вдруг повернулся Фил и в упор посмотрел на Сашку своими большими темными глазами. От неожиданности тот отпрянул, насколько было возможно. – Сейчас занимаешь у Бориса деньги, твоя девочка делает аборт, или как это называется на таком сроке.
- Искусственные роды, - подсказала я.
- И дальше плаваешь как дерьмо в проруби, никем из своей семьи неуважаемый, пожизненно со статусом «неудачник» без права голоса. Наркотики, выпивка, расшатанный образ жизни. Без цели и будущего. Вечно надеясь на связи родителей. Либо вспоминаешь, что ты мужик. Идешь к Катькиной матери и говоришь, что ребенка своего в обиду не дашь никому, бабушке родной особенно. Что возьмешься за ум, пойдешь работать, и порвешь жопу, если понадобится, но семью прокормишь.
- Фил, о чем ты? – наиграно хохотнул Борис. - Это значит, ребенок будет на нас. Кто им станет заниматься? Саня поиграет в «папашу» неделю-другую и ищи его. А Катя останется с ношей на руках одна, без образования. Конечно, деньгами мы поможем, насколько возможно. Но и озолотить эту девочку никто не бросится. А то следом выстроится такая же толпа нищих. А у Сани мозгов нет, на всех хватит спермы. Но папин кошелек не бездонный.
- Заткнись, - рявкнул Сашка.
- А что, я не прав? Ты чего девочку лишаешь? Студенческой жизни, профессии, будущего! А что ты ей дашь? Дети – это большая ответственность. Фил, – повернулся к Мухину. - Что стало с нами, когда отец ушел? А нам уже лет было сколько. А тут ребенок с рождения без отца, считай. Может, лучше и вообще без отца, чем с таким. О девочке подумай. Ты сейчас очень красиво и складно говоришь, конечно. И меня при этом подонком выставляешь. Женя вон уже расплакаться готова. А потом ты уедешь к себе в Москву, а разгребать это дерьмо именно мне.
- Борис, это не твое дело, при всем уважении, - натянуто проговорил Фил.
- Реально девчонку жалко. Я свое слово сказал – денег на процедуру дам. Родит – ни копейкой не помогу. Сам барахтаться будешь, пахать и вкалывать. - Борис смотрел упор на Сашку. - Ночами не спать к детской кроватке бегать, пока друзья твои по барам и кабакам зависают.
- Понял я тебя!
- Не ори на меня.
- Я не ору! Понял я твою мысль хорошо. Отчетливо ты умеешь доносить свое мнение.
- Решай, папаша.
- Только помни, что сейчас ты знаешь, что этот ребенок там есть, он дышит и развивается. – Фил говорил ледяным, полным потаенной злости и обиды голосом: – А потом одним утром проснешься, и осознаешь, что больше его нет. И не будет уже никогда. И что с ним сделали. С твоим ребенком. И тебе с этим всю жизнь жить, - договорил это и отвернулся.
