Посещают странные мысли, как будто меня кто-то отравил, и я медленно умираю. Бред какой-то, может, просто схожу с ума? И все же как чувствовали себя люди, когда понимали, что отравлены? Ужасно!
Разница в том, что у меня не было выбора: я сама позволила отравить себя во имя собственного спасения. Принять яд для уничтожения другого яда. Еще пять раз… надеюсь, меня и моих сил хватит, как внутренних, так и физических…
00:45
Скоро час ночи, а тошнота и головная боль так вымотали за день, что силы на исходе и я не могу уснуть. Сейчас возьму снотворное, а завтра подумаю, что же с этим делать.
День двадцать шестой
Где ты, любимый?
16:00
С утра не могла заставить себя хоть что-нибудь записать. В голове такой хаос, куча противоречивых мыслей, только сейчас начала в чем-то разбираться.
Я очень одинока… или чувствую себя одинокой, что особой разницы для меня не имеет. Еще в понедельник приятельница обещала заехать в гости, так хотела поговорить с ней, поэтому ждала, но она не смогла ни в понедельник, ни вчера, ни сегодня. Теперь это уже не важно, прошло. Просто эти дни после «химии» были такими сложными и неприятными, мне так хотелось, чтобы кто-то, кроме Германа, иногда садился бы рядом и брал мою руку в свою. Но как я могу требовать или просить об этом друзей и знакомых, когда самый близкий человек не замечает этого?
Мне так плохо и обидно, что в такие моменты ты не рядом. Наверное, это совпадение, но в первые три дня после операции тебя тоже не было рядом. Ты всегда настолько занят, и я должна понимать это. Конечно, понимаю, я всегда все понимаю! Мне уже страшно думать о следующей «химии», ведь после нее я начну терять волосы. И что, опять в одиночестве? Даже думать не могу об этом, кажется, погибну и не смогу пережить. Ты понимаешь, как мне страшно?
Вчера ты вернулся из командировки, а сегодня у тебя переезд в новый дом. Это замечательно, что дом готов и можно поселиться в нем. Не хочу мешать твоим делам и планам, если ты уверен, что выбрал подходящее время для переезда. Знаешь, я и правда не хочу создавать тебе проблем, но происходящее не приближает нас друг к другу, а наоборот…
Почти каждый день ты интересуешься, кто приходил или должен прийти ко мне. Хочешь знать, не совсем ли я одна? Это снимает с тебя обязанность посещения и вроде совесть чиста, так? Скажи мне, может, я чего-то не понимаю?
А вот ты точно не понимаешь, что мне сейчас никто не нужен так сильно, как ты. Ты не замечаешь этого, и мне постоянно приходится объяснять. Хотя, если нужно объяснять такие вещи…
