Придя въ классъ, онъ, бывало, начнетъ спрашивать. Ученикъ давно кончитъ свой отвѣтъ, а „Ѳедотъ” все еще чего-то ждетъ, видимо думая совершенно о другомъ. Отмѣтки ставилъ онъ часто невпопадъ, въ несоотвѣтствіи съ справедливой оцѣнкой знаній. Урокъ задавалъ больше по учебнику, если же бывало начнетъ самъ объяснять, то обращаясь къ классу, онъ все время заглядывалъ въ тотъ же учебникъ, безъ помощи котораго онъ двухъ словъ не могъ связать...
Надо удивляться, какъ терпѣли такихъ учителей и какъ еще находились такіе товарищи, правда, единицы, вродѣ моего кузена гр. Вл. Толстого, которые по окончаніи Симбирской гимназіи, шли въ Университетъ на математическій факультетъ! Очевидно, къ этому влекло собственное ихъ природное призваніе, а не результатъ преподаваній Степановыхъ и Ѳедотченокъ!..
Послѣ дружной товарищеской семьи военной гимназіи мнѣ было на первыхъ порахъ нелегко привыкнуть къ новой весьма пестрой средѣ моихъ одноклассниковъ по классической гимназіи. Тамъ большинство было тѣсно связано единствомъ происхожденія (дѣти офицеровъ), воспитанія и возраста, въ результатѣ чего всѣ въ классѣ быстро сходились на товарищеское „ты”, остававшееся на всю послѣдующую ихъ жизнь. Здѣсь же, въ гражданской школѣ, я засталъ полное различіе во всѣхъ упомянутыхъ отношеніяхъ; поэтому замѣчалась нѣкоторая натянутость въ товарищескихъ взаимоотношеніяхъ, и если проявлялось какое-либо болѣе тѣсное сближеніе, то таковое усматривалось между юношами, имѣвшими между собой ту или другую лишь групповую, а не внѣклассную общность. Дѣти чиновниковъ всякихъ ранговъ, дворянскихъ, купеческихъ, мѣщанскихъ, крестьянскихъ семей, служащихъ всяческихъ профессій, чернорабочихъ — все это мѣшалось въ одномъ общемъ зданіи и классѣ, приурочиваясь къ одному совмѣстному обученію.
Въ нашемъ третьемъ классѣ я засталъ 30 учениковъ, изъ которыхъ дошло до выпускныхъ гимназическихъ экзаменовъ не болѣе половины.
Центральной фигурой во всей товарищеской средѣ моихъ одноклассниковъ былъ несомнѣнно Владиміръ Ульяновъ, съ которымъ мы учились бокъ-о-бокъ, сидя рядомъ на партѣ впродолженіе всѣхъ шести лѣтъ, и въ 1887 году, окончили вмѣстѣ курсъ. Въ теченіе всего періода совмѣстнаго нашего съ нимъ ученія мы шли съ Ульяновымъ въ первой парѣ: онъ — первымъ, я — вторымъ ученикомъ, а при полученіи аттестатовъ зрѣлости онъ былъ награжденъ золотой, я же серебряной медалью.
Маленькаго роста, довольно крѣпкаго тѣлосложенія, съ немного приподнятыми плечами и большой, слегка сдавленной съ боковъ головой, Владиміръ Ульяновъ имѣлъ неправильныя — я бы сказалъ — некрасивыя черты лица: маленькія уши, замѣтно выдающіяся скулы, короткій, широкій, немного приплюснутый носъ и вдобавокъ — большой ротъ, съ желтыми, рѣдко разставленными, зубами. Совершенно безбровый, покрытый сплошь веснушками, Ульяновъ былъ свѣтлый блондинъ съ зачесанными назадъ длинными, жидкими, мягкими, немного вьющимися волосами.
