— Посиди. Ты торопишься объясняться с подругами?
— Нет, но они волнуются.
— Волнуются, с ума не сходят. Подождут. У меня есть конфеты, будешь?
— Буду, — зачем-то согласилась я.
Эл поднялся, медленно прошелся к навесному ряду шкафчиков и выудил два бумажных кулечка. По пути развернул их и высыпал на столешницу шоколадные батончики в разноцветных фантиках. Я выбрала в синей обертке, покрутила конфету в пальцах и, наконец, избавившись от шуршащей бумаги, отправила в рот. Без начинки, пойдет.
— Любишь сладкое? — решил поддерживать ничего незначащий разговор.
— Не очень, — созналась я. — Но при упадке сил рекомендуют, так что я не против.
— Обычно девочки любят сладкое, — задумчиво протянул искушенный демон.
— Тебе виднее.
— Разговорилась, значит, пошла на поправку, — не остался в долгу парень. И тут же лицо утратило веселость. Внутренне сжалась, знаю я эти скачки настроения, ничего хорошего ждать не приходится. — Давай вернемся к психу, как ты его назвала.
Ну, точно.
— Что ты хочешь узнать?
— Он когда-нибудь до этого объявлялся?
— Один раз, но он всего лишь смеялся надо мной, не трогал. Я в Университет тогда поступила, пришел «поздравить».
— Вспомнишь, как его зовут?
— Да, но неполное имя. Ри. Полное может знать мама, но она далеко, а беспокоить ее этим не хочется.
— Она очень занята, не так ли?
— Да, у нее важная работа, — подтвердила я, воображая, что сейчас мама трудится в таинственной пещере в поисках сокрытых вещей, настоящего клада. — Мы сами справимся.
— Скажи, ты близка с мамой? — вопрос показался странным, но подвоха найти не смогла. Обычно у меня не спрашивают о подобном. Я внимательно оглядела демона, проверяя, можно ли ему доверить информацию. Лицо его приняло такое безмятежное выражение, участливое даже. Он искренне интересуется моими делами?
— Да, мы как подруги, — и тут же торопливо добавила, — но это не значит, что я могу свалить на нее свои проблемы.
И это не значит, что она согласится курировать мою практику, к сожалению.
— Ну да, ну да. Понятно.
Эл монотонно мешал ложечкой чай, взгляд потерялся. Обдумывает.
Он меня проклинает. Ввязался в историю с непутевой девицей, которую угораздило заполучить отметку демона и снискать его ненависть. В который раз задаюсь одним и тем же вопросом.
— Ты ведь не обязан заниматься этим. Мы можем завершить контракт, и ты будешь свободен, — челюсти айтарина сжались. — Ну, если ты, конечно, захочешь после того, что увидел. Я все пойму, — я с готовностью отодвинула чашку.
