Он пожал худыми плечами и, посмотрев на золотистый солнечный закат, тихо ответил:
– Со своими принципами. Я хочу быть свободным хотя бы внутри.
– А как же ад? Вы отвергаете и это?
– Смотря что назвать им. Порой мы сами устраиваем его друг для друга. Думаю, мы, живя здесь, никогда до конца не можем знать, что есть там, а чего нет. Главное, всегда оставаться Человеком. Все-таки мы несем на себе печать образа Божьего.
– И Его подобия тоже.
– Нет. В подобие нам приходится всю нашу жизнь приходить.
– А как же Христос? Разве через веру в Него мы не становимся подобием Божьим?
– Через веру – становимся. Но не через догмы. Догма вере враг.
– Я не могу понять вас, – огорченно развела она руками.
– Я и сам себя не понимаю порой, – тихо добавил он.
Солнце село, на свет налетели комары.
– Знаете что, давайте пойдем спать. Утро вечера мудренее, как говорится в пословице. Завтра начнется новый день, и он принесет нам свои тяготы, а может, счастье…
И они разошлись.
Она поднялась к себе наверх. Включила электричество, мотылек забился об оконное стекло. Комната погрузилась в полусвет. На скате мансардной кровли она заметила надпись, сделанную мелком: «Счастье – это быть свободным!». Засыпая, она сладостно повторила эти слова. Завтра наступал новый день.
Наступил новый день. Утро выдалось удивительно солнечным. Она широко распахнула окно. Утренняя свежесть наполнила ее комнату. Было так хорошо, что ей не хотелось уходить, но надо было спуститься вниз и умыться после сна. Она легко сбежала с деревянных ступенек. Внизу уже хлопотала тетя Маруся. Борис Николаевич сидел с книгой на террасе. Анна Павловна еще не вышла.
Она поздоровалась. Все приветливо ей улыбались. Она смотрела на все это, такое милое, домашнее, доброе, и ей хотелось, чтобы мгновение остановилось. Но время неумолимо шло. Тетя Маруся принесла кастрюльку с горячей кашей, которую разлили в тарелки. За столом шла непринужденная беседа. Ей было так хорошо и уютно с этими замечательными людьми!
– Борис Николаевич, а вы когда теперь поедете в город? – спросила она.
– Наверное, денек-другой еще побуду здесь.
– Мне неудобно просить, но можно я у вас останусь? Мне так хорошо здесь, – виновато сказала она.
– Да что вы, я сам хотел вам предложить остаться! Конечно же, будьте как дома! – радостно воскликнул он. – Надеюсь, никто не возражает?
Тетя Маруся засмеялась и замахала на него рукой.
– После обеда можно сходить на речку. Здесь недалеко. Я бы пошел сейчас, но боюсь, не успею дочитать вот это, – и он потряс толстым журналом.
