Отстраняюсь, замечая её распахнутые остекленевшие глаза. Жилка на её горле часто пульсирует под стать моему сердцебиению.
Чёрт побери, я её хочу.
Оглядываюсь и вижу, что мы почти спустились. Наклоняюсь, нежно целую её в ушко и шепчу:
— С меня ужин.
— Я его с тебя стребую, — затрепетав, тотчас отвечает она, что вызывает у меня усмешку.
Милая смелая девчонка!
Мы без происшествий спрыгиваем с подъёмника. Кажется, освоившись на лыжах, она стала более уверенной в себе, что сейчас очень заметно. По пути в пункт проката она спотыкается меньше.
— С радостью избавлюсь от этих ботинок, — говорит она, поморщив нос. — Они тяжёлые.
— Безусловно, это испытание.
— Безусловно, — передразнивает она.
— А тебе, любовь моя, нравится насмехаться над моим акцентом.
— Не хотела тебя обидеть, — поспешно уверяет она меня. — Это всё моё глупое чувство юмора. Можешь приказать мне заткнуться.
Я останавливаю Грейс и склоняюсь к её лицу.
— Я нахожу тебя восхитительной и чарующей и не хочу, чтобы ты затыкалась. Я тоже над тобой подшучивал.
— Ясно.
— Я ведь говорил, что мне очень приятно твоё общество.
— Спасибо.
— Не за что, а теперь давай-ка избавимся от снаряжения и дадим тебе согреться.
— Любопытно, можно ли заказать в вестибюль горячий шоколад и посидеть у огня.
— Наверняка ты можешь заказать что угодно, — отвечаю я.
Уж ты-то получишь всё, что пожелаешь.
Я познакомился с этой женщиной несколько часов назад и уже готов бросить мир к её ногам.
Господи, Бакс, будь мужчиной!
Мы сдаём её снаряжение и возвращаемся в гостиницу, обходя ледяную дорожку, на которой Грейс поскользнулась ранее.
Когда я увидел, как она падает, моё сердце едва не выскочило из груди.
— Джанет, — зову я, пока мы идём через вестибюль к камину. — Вы бы не могли заказать нам два горячих шоколада?
— Конечно, Бакс, — с понимающей улыбкой отвечает она.
Она настоящая мамаша-наседка. И постоянно пытается меня с кем-нибудь свести.
Может, теперь она наконец-то замолчит.
— Присаживайся, любовь моя.
Я подвожу Грейс к двухместному дивану с плюшевой обивкой, но сам сажусь не рядом с ней, а на пуфик напротив, снимаю ботинок с её левой ноги, кладу себе на колени и принимаюсь энергично разминать через шерстяной носок.
— Тебе не стоит прикасаться к моей потной ноге! — пытается вырваться она, но я держу крепко.
— Грейс, я тебя отогреваю.
— С этим справится и огонь.
Я выгибаю бровь и спокойно смотрю на неё, продолжая растирать её стройную ножку. В конце концов, Грейс расслабляется и снова откидывается на диванные подушки.
