— Я не захватила зонтика. Может, продолжим разговор у меня дома?
Кажется, что-то сдвинулось! Его даже приглашают домой. Впрочем, вполне возможно, только из вежливости и немного из любопытства. Предложат кофе с печеньем, выразят сочувствие и через час проводят, посоветовав, в каком месте можно снять комнату на ночь.
Инга жила в старом двухэтажном доме сороковых или пятидесятых годов постройки, с ажурными небольшими балконами, карнизами и огромными парадными дверями. Окружая дом, тянулся вскопанный огород, поделенный на небольшие квадраты. В таких домах, сменяя друг друга, живут поколениями и угадывают каждый звук за стеной соседа.
Квартира была двухкомнатная, с просторной прихожей и высокими потолками, украшенными лепниной в моде тех лет. Мальчик лет двенадцати с любопытством разглядывал Сергея.
— Саша, это дядя Сергей, — предупреждая вопрос сына, торопливо проговорила Инга, — мой коллега по работе.
Они сидели на кухне. Из зала доносились музыка и перебивающие друг друга взволнованные голоса — шла очередная серия турецкой мелодрамы.
— Надоело, — поморщилась Инга. — То президента показывают, то опять эти дурацкие серии.
— Программы из России не идут?
— Нет. В прошлом году отключили. Иногда кинохронику крутят. Про Чечню да про наводнения на Дальнем Востоке. Мол, не только нам одним тяжело живется. Зачем вы полезли в Чечню? Мало было Афганистана?
— Чьи-то амбиции, чья-то выгода… Не сумели вовремя остановить Дудаева. Там целый клубок. Самое страшное, что войны начинают те люди, которые своих сыновей туда не посылают.
Инга достала из холодильника бутылку коньяка, нарезала сыра.
— Жареную картошку будете?
— Спасибо, я не хочу есть.
— Чего там, не хочу! Раз уж пригласила, накормить ужином обязана.
Они выпили по одной и по другой рюмке, и Сергей подумал, что ему нельзя расслабляться. Через полчаса или час ему придется уходить. Уже темно, и надо будет искать ночлег.
— Не переживайте, — угадала его мысли Инга. — Алкоголь размягчает женщину. Никуда я вас на ночь не выгоню, останетесь у меня. Правда, с собой не положу, не настраивайтесь.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Как там у вас в России?
— Хреново! Хвалиться нечем. Заводы останавливаются, людям не платят зарплату.
— И вам тоже?
— Бывает, что и нам.
— Так какие идеалы заставляют вас рисковать? Чувство долга, присяга! Употребляют еще у вас эти слова?
— Ну, трескотни в России всегда хватало, — засмеялся Сергей. — А насчет идеалов сложнее. Когда у тебя на глазах разворовывают страну и говорят, что это нормально, идеалы теряются. Но как бы то ни было, а заложников надо кому-то освобождать.
