И мало кто знал, что настоящей Колиной любовью была лишь карточная игра, к которой он пристрастился еще в ВТК. В то время в Москве не было ни единого казино, профессиональных «катал» (карточных шулеров) пачками сажали за мошенничество, но Кашкет обнаружил-таки притон, где собирались «игровые».
Играл он самозабвенно, запойно, но, по возможности, честно, а жульничал лишь в том случае, когда за игорный стол попадал явный лох, которого и бог велел «развести».
Именно из-за страсти к картам Коля и получил второй срок. Случилось это так: проводя отпуск в доме отдыха, познакомился он с каким-то мужичком, и уже к вечеру отпускники уселись играть в «секу». То ли судьба в тот вечер повернулась к Кашкету задом, то ли мужичок тот сам «каталой» оказался, но только Кашкетин проигрался в пух и прах. Он честно отдал долг, но, покидая дом отдыха, не удержался, чтобы не «позаимствовать» у удачливого игрока его бумажник с деньгами и документами.
Вора арестовали на следующий же день, и после десяти месяцев, проведенных на бутырских «шконках» и в пересылке на Красной Пресне, арестант по тогдашней 144-й статье УК отправился на одну из многочисленных «лесных» зон в Коми АССР, где и пробыл почти четыре года. Срок он вновь отмотал «мужиком», имея репутацию «правильного», «путевого» арестанта. Кашкет честно тянул свой срок, вкалывая до седьмого пота, никогда не вступал в сомнительные сделки с администрацией ИТУ, никогда не сдавал «кентов».
А умение виртуозно играть в карты и принципиальность в отдаче долгов лишь добавляли ему авторитета.
Отмотав срок от звонка до звонка, Коля вышел на свободу. Продал дом в Люберцах, оставшийся после смерти родителей, купил скромную «хрущевку» в Москве, устроился экспедитором в торговый кооператив…
И играл, играл, играл… Играл он везде: с соседями по дому, в поездах, в банях, у знакомых, но чаще — на «игровой хате», эдаком закрытом клубе, где собирались такие же фанатики, как и он сам. Кашкет уже не мог прожить без щемящего холодка азарта — карты стали смыслом и символом его существования.
* * *
В декабре 1996 года Коля случайно встретил знакомого кента из Санкт-Петербурга, с которым сидел еще на «малолетке». Вавила — таким было «погоняло» этого знакомца — предложил выгодный бизнес: торговлю «фуфловым рыжьем». Вавила продемонстрировал Кашкету несколько якобы золотых колец, которые, по его словам, в неограниченных количествах продавали какие-то литовцы в Калининграде.
