Насколько глупой я могу быть?
Когда я поднимаю голову, мужчина уже стоит передо мной, его глаза за тёмными очками направлены на мою юбку. Кажется, то, что он видит, его развлекает, так как на губах Фултона играет улыбка. Вблизи писатель, действительно, выглядит лучше, чем на расстоянии.
— Добрый день, мадемуазель, какой обворожительный приём, — говорит он на французском с лёгким американским акцентом.
Его голос! Так нежно звучит... Всё же, что он подразумевает под "обворожительным приёмом"?
— Ах... Вы говорите по-французски? — мнусь я, всё еще краснея.
— Похоже, что так.
— Это классно... и меня радует. Должна вам признаться, что мой английский не особенно хорош.
— А вы...? — спрашивает мужчина, слегка наклоняет голову, и при этом он также усмехается, развлекаясь.
Мне становится ясно, что я не только забыла представиться – я не поздоровалась с ним. Из-за своего волнения я пренебрегла простыми правилами вежливости.
— Луиза Марс. Ваша издательница, Адель Масон, поручила мне вас встретить. Я составлю вам компанию во время вашего пребывания в Париже и буду сопровождать вас на все приёмы.
— Превосходно. С чего мы начнём?
— Прежде всего, мы поедем в ваш отель, чтобы вы могли оставить там свой багаж, затем пойдём в издательство.
Он оборачивается к господину, который сопровождает его, несёт его багаж, и тянет чемодан на колёсиках: лет пятьдесят, седые волосы, морщины вокруг глаз, лукавая усмешка.
— Мадемуазель Марс, я хотел бы представить вам Гари Стюарта, моего дворецкого. Надеюсь, вы будете с ним любезны.
Я поражённо смотрю на Давида Фултона, а затем на мужчину в костюме, который мне улыбается, и он, кажется, тоже забавляется надо мной.
С какой это радости он думает, что я не могу быть любезной?
— Конечно, я буду приветливой. Я хорошо воспитанная молодая девушка. И всегда приветливая.
— Очень хорошо. Это качество, которое я очень ценю.
Почему он мне это говорит?
Дворецкий исчезает, и теперь я стою только с Фултоном перед зданием аэропорта. На душе у меня крайне мерзко. С красным лицом, с кофе на юбке и, кроме того, ужасно им напугана. Я с трудом отваживаюсь смотреть на писателя. К счастью, мажордом тут же подгоняет машину, полночно синий "Ягуар", и мы садимся.
Если он в совершенстве владеет французским, ездит на "Ягуаре" и имеет дворецкого в качестве шофёра, то, давайте посмотрим правде в глаза – чем я могу быть ему полезной?! У меня впечатление, что я буду рекламным подарком для автора бестселлеров, который продал больше миллиона книжных экземпляров.
