— Хорошо спали?
— Я… Да, спасибо. Доброе утро, месье Фултон!
— Итак, мы отправляемся!
Перед отелем мы садимся в "Ягуар". Гари уже ожидает нас и улыбается мне в зеркало заднего вида, когда я его приветствую. Давид усердно рассматривает меня, я это ощущаю, хотя он скрывает свои глаза за тёмными очками.
— Собственно говоря, вы знаете, что в вашей плиссированной юбке вы немного похожи на прилежное дитя? — наконец, спрашивает меня писатель.
"На прилежное дитя?" Что он хочет этим сказать? Что я не достаточно женщина? Что он находит меня подростком? Всё же, тогда уж Фултон должен был просить Адель его сопровождать…
Он смеётся. Красивый, кристально прозрачный смех.
— Не сердитесь. Юбка вам очень идёт.
Я снова краснею, когда мужчина делает мне комплимент, как школьница, которой не хочу быть. Не знаю, что умного я должна была бы ответить.
— Я хотел бы сообщить вам, что переезжаю.
— Переезжаете? Вы уезжаете в Нью-Йорк?
— Нет, думаю, с этим повременю. Я совершенно забыл, как жарко летом в Париже. Мне нужен бассейн, так как я хочу плавать, чтобы отдыхать и охлаждаться.
Я немедленно представляю его в плавках, обнажённый торс, по которому стекает вода. Мне становится очень жарко. Совершенно очевидно, что мне тоже не повредит какое-нибудь охлаждение.
— Хочу арендовать дом с плавательным бассейном. Гари уже взялся за поиски и нашёл весьма красивую резиденцию в Marais рядом с Place des Vosges, совсем близко от дома, в котором жил Виктор Гюго.
— Ну, кто бы сомневался! — едва я произношу предложение, тут же об этом жалею.
— Должно быть это было упрёком?
Что со мной происходит? В конце концов, он ещё посчитает меня странной. Я либо краснею как школьница или нападаю на него…
Я кусаю свои губы.
— Вообще нет! — отвечаю ему, придя в норму. — На вашем месте я бы тоже так сделала. Может быть, вы удачливы и призрак Виктора Гюго посетит вас…
Сделано! Он снова мне улыбается.
— Это вполне могло бы помочь в моём новом романе.
— Ах? Новый роман? О чём?
— Разве мы об этом разговариваем, а не о лорде Байроне?
Странно. Почему он говорит мне, что пишет новый роман, если не хочет о нём говорить? Гари поворачивается к нам, мы приехали. Когда мы подъезжаем к книжному магазину, Давид нежным голосом шепчет мне в ухо:
— И море, и небесные светила,
Безмолвие песков, и гротов мрак
Всё их ласкало, нежило, томило.
Они, обнявшись, наслаждались так,
Как будто были в этот час блаженный
Бессмертными одни во всей вселенной [4] .
Я покрываюсь "гусиной кожей". Узнаю стихотворение из "
