«Трейхе». Что переводится как «одаренный».
И опять воспоминания. На этот раз — связанные с Мариусом. «И мало того, что Этари, так ты ещё и трейхе! А я-то думал, что вы все давно сгинули!» — как вживую зазвучал у меня в голове его голос. Выходит, эльфов со способностями драконов всегда было очень мало — по одному на поколение. Таким трейхе был и Арлион Этари. Я, получается, тоже. А, значит, трейхе была и моя мать, а я у нее была первым ребенком. И, видимо, мой старший ребенок, если таковой когда-нибудь будет, тоже получит красные глаза и массу чужих воспоминаний.
И последнее: Арлион Этари был моим прямым родственником. Не просто каким-нибудь троюродным дедушкой или пятиюродным дядей. Нет, он мой предок по прямой линии. Интересно, кем же он мне приходится?
Из библиотеки я уходила, целиком поглощенная своими мыслями. Из-за этого я чуть было не отдала библиотекарю вместе с литературой о драконах свою тетрадь с конспектами лекций, на что пожилой маг добродушно напомнил, что учеба учебой, а отдыхать молодому организму тоже надо. Затем я перепутала выходы, и вместо родного боевого факультета пришла к целителям. Спохватилась только в тот момент, когда мимо прошло несколько адептов в светло-серых балахонах, стрельнувших в меня — единственного в пределах видимости темного мага — неприязненными взглядами. Очнувшись и стряхнув оцепенение, я сообразила, что уже опаздываю, и поспешила на занятие к Лэшелу.
Войдя в тренировочный зал, я обнаружила, что оно идет полным ходом. К практике мы еще не перешли, однако магистр уже начал объяснять новую тему. Извинившись, я получила разрешение войти и заняла свое место среди прочих адептов.
— Итак, как я уже говорил, — вернулся Лэшел к объяснению материала, — ментальная магия является одним из самых сложных разделов магии. На первых курсах ее не преподают, поскольку у адептов не хватает концентрации и умений, чтобы полноценно ей заниматься, однако основам их все же обучают. Через несколько лет, если этот тип магии вас заинтересует, вы сможете изучать его углубленно.
— А мысли мы сможем читать? — азартно спросил Ник.
— А заставлять людей видеть то, чего на самом деле нет? — решил не отставать от него Олаф.
— Точно, например, купить что-нибудь очень дорогое, расплатиться медяками, а продавец решит, что это золото, и ничего не заподозрит…
— Или подкорректировать себе внешность, чтобы все парни от твоей красоты падали к твоим ногам, — мечтательно добавила Кадма, которую можно было бы назвать миловидной, если бы не слишком длинный нос.
