— Ну это мы еще посмотрим, кто кого. Эй, рядовой, — майор Шади окликнул адъютанта, — зови журналистов.
— А можно без маски? — спросил Хайдар.
— А не боишься?
— Чего уж тут бояться…
После съемки Хайдар подошел к холеному корреспонденту в идеально гладком костюме и клетчатом джемпере под пиджаком. Его выбритое лицо блестело на солнце.
— Как тебя зовут, парень?
— Фаддель Хаммад.
— Я почему-то так и подумал…
— А что?
— Да ничего… Год назад я мог тебя убить. Твоя жизнь пятьсот долларов стоила… Так что с тебя новые кроссовки… Мне эти жмут.
Подполковник Гаяс чувствует, как очередная капелька пота повисла на кончике носа. Он смахивает ее рукавом хаковой гимнастерки, выцветшей за пятое лето войны до полупрозрачности. Наверху — плюс сорок по Цельсию. Здесь, под землей, казалось бы, бойцов должна спасать нежная прохлада земли. Однако низкий потолок тоннеля, полусогнутый режим передвижения заставляют поры под натиском внутренней соленой воды расширяться еще шире, чем на солнечном пекле. К тому же привкус рыхлого песочного грунта во рту, приторный, точно иранские сладости, только усиливает и без того яростную жажду.
«Подземная война все-таки на градус жарче городских перестрелок», — делает про себя вывод подполковник и кричит в спину проводнику:
— Рядовой Амер, долго нам еще ползти по этой тесной норе?
— Командир, осталось метров сто, если мне память не изменяет… — Голос рядового дрожит, астматичное дыхание разрубает слова на части.
Хорошо смеяться над чужой клаустрофобией, но только не в том случае, когда находишься в тоннеле диаметром в полчеловека — при самом удачном раскладе, а позади тебя полукилометровый лабиринт, а над тобой тонны земли, приплюснутой сверху бетонными многоэтажками.
«Почему генерал приказал Муханнаду остаться наверху? Ведь это как раз его работа — лазать кротом под территорией врага в поисках точки, которая лучше всего подойдет для закладки пластита…» — этим вопросом подполковник Гаяс мучился с тех пор, как наступил берцем на лестничную перекладину, чтобы спуститься в темнеющий проем «джобарского метро». Именно так военный про себя называл систему тоннелей, вырытую под территорией боевиков в пригороде Дамаска, в местечке под названием Джобар.
Когда-то Гаяс с интересом изучал в Интернете карты различных метро мира, самыми симпатичными ему тогда казались лондонский и московский «андерграунды». Чисто визуально.
«Здесь, в Джобаре, все сложнее, — констатировал как-то Гаяс, — как будто одну схему метро, скажем лондонского, наложили сверху на схему другого — например, московского».
