Я и рыжий сепар. Репортаж под «Градом» | страница 68
Дружеских предостережений ополченец в пылу боя не слышал, поэтому продолжал палить по санитару, так что каску с вражеским нашлемником пришлось сбросить — от греха подальше.
Ранение у Тихого было не слишком серьезное, а вот шоковое состояние оказалось глубоким. Вторичный осколок — скорее всего, кусок асфальта — пробил ногу, но артерий не задел. Тем не менее Тихий героически отказывался получать медицинскую помощь от Вандала, настоятельно приказывал оставить его здесь, чтобы парнишка уходил, а уж он его прикроет и вообще будет крошить вражескую пехоту до последнего вздоха.
Вандал постарался привести раненого ополченца в чувство, мол, ничего страшного с ним не произошло и нефиг чушь пороть, надо выбираться. Тащить Тихого худощавому Андрею пришлось на себе. Массой мышц он похвастаться не мог, зато был парнем жилистым и через какое-то время дотянул его до обочины.
Оказавшись на трассе, Тихий как ни в чем не бывало заявил Вандалу, что в помощи больше не нуждается, и спокойно пошел своей дорогой, слегка прихрамывая. Андрей с недоумением смотрел ему вслед.
С таким же приблизительно недоумением он сидел с Кротом и еще сорока ополченцами на берегу озерца между Семеновкой и Краматорском. Над ними кружилась авиация, командир все не возвращался. После обеда они решили выбираться сами.
В Донецк они попали поздно вечером. Друзья и знакомые из Славянского гарнизона обнимали их, поздравляли с удачным прорывом. Конечно, им повезло, но обида на командира осталась. Посовещавшись с Кротом, они вместе уехали из Донбасса и вернулись в Крым.
На гражданке первым делом Андрей спрыгнул с парашютом. Про возраст пришлось наврать. Получив российский паспорт, он перебрался в Москву.
Кроту делать документы отказались, на Украину путь закрыт. Чтобы не стать нелегалом и все-таки добиться гражданства, ополченец уехал по программе переселения на Камчатку. В гости друг к другу летать далеко, остается только созваниваться.
В Москве Вандала однажды пригласили выступить перед студентами — рассказать о боевых действиях в Славянске. Там он познакомился с Машей, они встречаются больше года.
На днях девушка согласилась вместе с ним спрыгнуть с парашютом. Они записались на прыжки для «перворазников» — так их называл строгий инструктор с десантным прошлым в авиаклубе в Киржаче. Маша вела себя отважно, а во время полета они каким-то образом умудрились прокричать друг другу признания в любви.
Перед прыжком он снял часы и положил их в помещении, где они проходили инструктаж. По дороге обратно обнаружил, что забыл их там. Не жалко. А вот за теми, что подарил президент, Андрей все еще думает вернуться.