Я не успела вдохнуть, а ко мне прилетело что-то из руки существа. Я поймала. Мяч. Мохнатый мяч корчился в руках, немного развернулся, показывая четыре лапки, треугольный нос и сияющие глаза.
- Не урони, - сказал броллахан. – Теперь ты бросаешь!
Я послушалась. Существо пролетело по воздуху, и я надеялась, что не убила его этим броском. Огромные руки появились из тумана вокруг тела броллахана и поймали его. И тут же бросили снова, в этот раз выше, и я привстала на носочки, вытянула руки, чтобы поймать. Существо визжало и билось, я чуть не уронила его. Тело прошиб холодный пот от ужаса. Я не могла отказать. Если броллахан хотел игры, я должна ее показать. – Прости, - прошептала я и швырнула существо изо всех сил.
- Хороший бросок! – он бросил низко и с силой. Я склонилась, схватила мяч и потеряла равновесие. Время замедлилось, и я понимала, что склонилась слишком далеко, чтобы выпрямиться, что желудок сжался, черные мушки появились перед глазами. Я понимала, что жизнь была бессмысленной, вспоминала все печальные моменты…
Рука схватилась за мою лодыжку, и я повисла вниз головой над пустотой, раскачиваясь в стороны, накидка и сумка свесились вниз, маленькое существо цеплялось за меня. Сердце было в горле. Река сияла, словно говорила: «Скоро встретимся, Нерин».
- Ой, - сказал броллахан, ставя меня на мост. – Это не считаем. Лучше споешь. Слезай. У тебя хороший бросок и хватка, но на ножках ты стоишь слабо.
Он попятился, я пошла вперед. Свет быстро угасал. Мы подошли к каменному спуску в конце, броллахан втянул тени и туман в себя, став плотнее. Когда я сошла с моста, все во мне дрожало, а передо мной стояло существо, похожее на человека, но оно было больше самого высокого воина. Он возвышался надо мной.
Я опустила существо, что было шаром. Оно оказалось похожим на кота, но хвост был тонким, как у крысы, и без шерсти, уши были огромными, а глаза - круглыми. Оно село и начало умываться лапкой.
- Ты проиграла, - сказал броллахан. – Плати песней.
Под шелест реки и крики птиц над головой, летящих в укрытие, раздавался мой дрожащий голос.
- Земель Олбана я дитя…
- Ах, - вздохнул броллахан. Я угадала. Старая запрещенная песня была тем, чего он хотел. Он застыл как камень, пока я пела куплет за куплетом, молясь, что выстою до конца. Голова была странной.
Я дошла до строки: «Я – небо, но я и гора» - и запнулась. Я устала. Я не помнила слов. Я думала о Шалфей и Сореле, что могли лежать мертвыми у моста. Может, Красного колпака убили еще до того, как они догнали меня. А его малыш? Может, Мару, принявшую меня, и бедного Гаррета теперь допрашивали Силовики. Я заслуживала быть брошенной в реку за боль, что причиняла всем, кто помогал мне.
