Жизнь наша здесь понемногу
упорядочивается. Коля с утра до вечера служит. Редко забегает домой
пообедать, он любит домашнее первое. Ты знаешь, готовка – мой
конёк. Я с ним шучу: суп в сапогах. Он ведь, бедный, так спешит,
что и сапог не снимает. Колю ценят. Квартиру выделили хорошую, в
наше-то время. Ремонта большого не требуется: прежние жильцы, врач
полковой с женой, аккуратными были. Только в коридоре их собака
немножко обои ободрала, но это ничего: зеркало поставили, и не
видно. Я, можно сказать, на всё готовенькое приехала. Мебель Коля
сам расставил, а занести солдатики помогли.
Из соседей познакомилась пока
только с Антониной Ивановной, медсестрой из госпиталя. Женщина
простая и добрая. Кое в чём советует, особенно по покупкам в
городе, Городишко маленький, грязный, дымит чернотой. Странно
как-то разбросан. В общем, я в нём пока не освоилась. Хорошо,
Антонина Ивановна под рукой. Но она мне какая подруга: почти
пенсионерка.
Пока... Хотела сказать: пока всё
складывается неплохо. А сама плачу. Пишу и плачу. Потому что –
дрянь. Потому что – лгу. Лгу, Ирочка. Лгу, потому что не говорю
правды. Потому что пишу не то, чем болею. Я ведь болею, Ирочка.
Как бы я хотела вернуть недалёкое
прошлое, тебя, Олега, всех-всех вас, без этого назначения, без
Колиного отъезда без меня, без моего отъезда без Коли. Без этого
гадкого пустого вагона. Без рокового купе.
Вот видишь, мой родничок, я уже не
лгу. Сейчас выпью рюмочку и всё расскажу. Всё-всё-всё, до
капельки.
Я дрянь, выродок. Боже мой! Сейчас
начну. Только с силами соберусь. Может быть, ещё рюмочку, ты
поймёшь, ты самая добрая. Нет, я обманываюсь. Ты не поймёшь и не
будешь доброй. Никто не поймёт. И не надо. И правильно. Но всё
равно выговорюсь, потому что больше не могу. Только пусть этого
никто не узнает.
B B-у приехала за три часа до
отправления поезда. С билетами, не поверишь, свободно, нигде такого
не видела. Купила нехитрую булочку на вокзале и пакетик молока.
Съела всё с аппетитом. Господи! Слёзы не дают писать. Нет, Ирочка,
Господь меня теперь не простит.
Немного отдышалась. Поедем дальше.
Я, кажется, чуточку опьянела.
Съела булочку, посидела в скверике.
Время плелось, будто остановилось. И ещё это пекло... Ну ладно. Её
я заметила издалека, у входа в скверик. Хорошенькая такая... Какое
слово выскочило. Банальность, протёртая до дыр. Это я от тебя
прячусь. Мы с тобой хорошенькие, а она... в неё просто нельзя не
влюбиться! Вот, Ирочка, и вся моя правда. И слов не надо 6ы
никаких. Залапают слова, и запачкают, и задушат. Видишь, Ирочка,
какая я стала. Что же ты молчишь? Обругай меня, обзови последними
словами, обзови сучкой несдержанной. Ну что же ты молчишь?! Ведь
подумала уже, что я такая. Ведь я выродок! Выродок и дрянь!
