– подумала та. –
Хочешь избавиться от всего этого дерьма, двигай своей дряхлой задницей да поживее!Подобрав сумку, она с трудом поковыляла к пролому в заборе, на котором сейчас не было никаких идеальных голубых роз, пролезла, что оказалось далеко непросто, и взяла курс на улицу Ив. Тень, отбрасываемая Амандой, лежала по диагонали перед ней, что заставило задуматься о времени проведенном не здесь. Судя по солнцу, был где-то час, а может и полвторого. Когда утром она чуть ли не подбегала к фабрике в погоне за Гликом, дело шло к двенадцати. Что ж, выходит, время и там, и здесь – одинаково. Хотя, с другой стороны, кто сказал, что сейчас всё тот же унылый день?..
Всё почему-то пугало и настораживало сейчас, а Убийца не лез из головы. Уоррену легко говорить, его не поджаривали заживо… а вдруг месть и принесет удовлетворение? Вдруг она не опустошит? Всю свою жизнь Аманда винила в своих бедах Всевышнего, которого, кстати, вообще очень удобно обвинять. А теперь выходит, во всем виноват человек, и это уже совсем другое дело. С ним ведь всегда можно сделать то же самое, разве нет? Ну, если хорошенько постараться, а Аманда умела стараться, если отчаянно хотела что-то получить – будь то новый телефон или льготы, на которые не имела права…. Всё достижимо, если правильно давить на кнопки. Это была приятная мысль, но почему-то Аманда всё-таки испытывала беспокойство насчет Убийцы. То, как затихал голос Уоррена, когда тот говорил о нем… как будто боялся, что Убийца услышит. Надо быстрее заканчивать с этим.
Аманда шла с максимальной для себя скоростью. Чувство тревоги всё нарастало, и она даже вскрикнула, когда синий Фольксваген, пролетевший на большой скорости свой поворот, резко дал по тормозам, нарушив тишину оглушительным визгом. Аманда, у которой едва не разорвалось сердце, осыпала водителя такой бранью, что даже самый закоренелый пьянчуга мог бы пополнить свой словарный запас. Все звуки почему-то казались громче сейчас, и они угрожали, сигнализировали о чем-то надвигающемся. Опасность мерещилась за каждым поворотом, и сердце отчаянно билось в груди, грозясь не дотянуть до родового гнезда. Когда Аманда всё-таки добралась, напряжение достигло наивысшей точки.
Сегодня она поставила своеобразный рекорд – дошла до отчего дома за полчаса и теперь едва держалась на ногах, но за закрытой дверью испытала долгожданное облегчение. Здесь казалось безопасней. Бросив, как обычно, сумку в прихожей, Анда поспешила наверх.
