— Аэропланы с бензиновыми двигателями имеются только по ту сторону больших шлюзов, но мы с вами никогда туда не проникнем, — с грустью в голосе сказал Фишер.
— Ну, вам нечего грустить, — перебил его Мартини, поднимаясь на ноги и собираясь идти. — У вас семья, а вот мне каково! Я во что бы то ни стало хочу пройти по via Romana и увидеть вдали Везувий.
Фишер тоже встал.
Я полюбопытствовал посмотреть его шляпу, легкую, но твердую, конусообразную, слегка эластичную. Она служила отчасти для смягчения возможных ударов, отчасти для более легкого рассекания воздуха.
Через несколько секунд Фишер опять раздулся и, пробежав вниз с холма, быстро унесся от нас, превратившись в птицу.
Вечером в этот день ко мне зашел Мартини, и мы отправились в клуб. Дорога была не длинная, через десять минут мы подходили к трехэтажному зданию с башней на одном углу, стоящему посредине большого сада с молодыми деревьями. Все окна были ярко освещены. Несмотря на вечернюю прохладу, некоторые окна были приоткрыты, и до нас доносились голоса разговаривающих. Когда мы вошли в ворота, рядом с домом, на открытую площадку плавно опустился аэроплан. Из него выходили вновь прибывшие, а в это время другой аэроплан кружился над садом, выжидая, пока освободится для него место. Рядом с нами на дорожку опустился кто-то из прилетевших на собственных крыльях.
По широким ступеням лестницы мы поднялись в большой высокий вестибюль. Прямо перед нами через настежь открытую дверь мы увидели бар — со всем, что бывает в подобного рода заведениях. На полках шкафов за высокой стойкой стояло множество всевозможных бутылок и бутылочек, а на стойке были видны многочисленные блюда, полные всяких яств. Направо из вестибюля лестница вела наверх, а налево открывалась целая анфилада гостиных, уставленных разноцветной мягкой мебелью.
Всюду видны были многочисленные группы гостей, одетых во фраки и смокинги. Съезд еще только начинался. Мы вошли в бар.
Мартини раскланивался с находившимися здесь гостями и познакомил меня с некоторыми из них. Из соседней комнаты раздавалось щелканье шаров, там на нескольких бильярдах шла игра. Многие из гостей сидели на высоких скамьях вдоль стен и наблюдали за играющими. Мы прошли дальше. Большая комната была уставлена раскрытыми ломберными столами, но играющих пока было мало.
В читальне в удобных креслах, с книгами в руках, погруженные в чтение, сидели пожилые джентльмены, а рядом с ними на столиках стояли высокие стаканы с какими-то напитками.
