О котором до сих пор не было сказано ни слова.
— Я не только налаживал жизнь в ДылдаСити, но и поднимал территорию — мне требовались фермеры. Я воевал с соседями до тех пор, пока они не поняли, что со мной лучше не связываться. Я воюю с папашами и падлами, я встречаю больше всех бронекараванов в этом секторе Зандра, со мной ведут дела зигены и русские, а Берцы предлагают провести в мою столицу железнодорожную ветку. От меня зависит судьба огромного числа людей. — Короткая пауза, лёгкая гримаса. — Из которых двести тысяч живут в ДылдаСити.
— Это очень много, — тихо произнесла Лаура.
— Я ничего не могу поделать — сюда идут, ибо знают, что в моей столице можно неплохо устроиться. Я постарался обеспечить своим людям достойную жизнь и теперь расплачиваюсь за это.
— Люди ищут, где легче.
— А в итоге всё портят.
— Получается нагрузка…
— Нет, — мотнул головой Дюк и резко поднялся с кресла. — Получается напряжение. Дикое, невозможное напряжение на все системы и грандиозный перерасход ресурсов. Нагрузка получалась, когда людей было под сотню тысяч.
— Они рвут ваш город…
— Дылда снова начал умирать. — Борис подошел к стеклу и уставился на виднеющиеся вдали башни. — Самое плохое, что большую часть населения составляют по-настоящему лишние люди, которых я никуда не могу пристроить: ни в промышленность, ни в фермерство. Мне постоянно не хватает рабочих рук и толковых голов, но эта биомасса способна исключительно на потребление. Городские отбросы… Они готовы жрать крыс, пить из луж, но не хотят работать. Я поднял цену на воду, но появились водососы, которые бурят скважины в десяти-двадцати километрах от города и продают её дешевле, чем продаю я. Вроде они добывают воду в свободном Зандре, но гидрологи говорят, что водососы всё равно опустошают мои слои. Я отправляю солдат, но водососов слишком много. Они рушат экосистему, но им плевать. Они не думают о будущем.
— Они пытаются выжить, — попыталась объяснить Най, но была резко перебита:
— Выжить пытаются фермеры, которых я сажаю на мелкие слои и помогаю обустроиться. — Судя по всему, герцог не раз и не два слышал подобные объяснения. — А эти… Они… Они — отбросы. Пиявки на теле цивилизации.
Было видно, что Бориса не просто задевает тема — он искренне, без скидок, переживал за свой город. За своё герцогство. За людей, как ни странно, потому что они, в конце концов, были его оплотом.
Но в том числе Дюк переживал…
— Вы теряете власть, — тонко улыбнулась Лаура. Она без труда просчитала ситуацию, поняла, чем действительно может угрожать неконтролируемый рост населения, сделала предположение и не ошиблась.
