– Хорошо.
Шала взглянула на мистера Гомеса, желая одарить его победной улыбкой, но тот взял газету, делая вид, что нисколько не заинтересован. Черт бы его побрал за подобную невозмутимость. Черт бы его побрал за то, что заставляет Шалу чувствовать себя… живой. По крайней мере, в сексуальном плане. Она не хотела чувствовать себя живой. Эти туманные женские ощущения когда-то заставили ее сказать «Я согласна», и в итоге все закончилось тем, что ее сердце будто истоптали туфлями на шпильках, избили ножом для колки льда, а напоследок отдали детенышу крокодила в качестве зуботочилки.
Хижину наполнил звонок. Отбросив газету, вор потянулся, взял с журнального столика телефон и, встретившись взглядом с Шалой, ответил глубоким страстным голосом:
– Шеф Гомес.
А затем еще имел наглость улыбнуться и подмигнуть.
Наивные голубые глаза Шалы Уинтерс наполнились потрясением, и Скай не мог не насладиться этим зрелищем, так же, как не мог не наслаждаться, просто глядя на нее. Кроме того, что дамочка была чуть ниже среднего роста, больше ничего в ней не было средним. Большая грудь, тонкая талия и достаточно длинные ноги, которые подчеркивала короткая обтягивающая юбка из мягкой джинсовой ткани. А за шанс запустить пальцы в эти легкие светлые волосы можно и заплатить. И вдобавок ко всему мисс Уинтерс обладала лицом ангела.
Вот только это лицо не одурачило Ская. Ангелы не смотрят на мужчин так, как она смотрела на него на пау-вау. Скай еще поверил бы, что она не имеет отношения к тем двум девицам, но Шала не могла отрицать жаркий взгляд, которым одаривала его во время выступления.
– Скай? У нас проблема. Какая-то женщина позвонила по девять-один-один. Она все еще на линии, но… – Звонила Марта, оператор службы спасения ночью, а днем – секретарь шефа полиции. Марта отлично делала две вещи: заботилась о своем «Кадиллаке» и болтала.
И пока она тараторила, Скай наблюдал за гостьей. Она не шевелилась. И он уж начал сомневаться, дышит ли она.
В обычное время шеф Гомес не возражал бы, чтобы его откровенно разглядывал кто-то вроде Шалы, но нынешний вечер стал ярким примером того, почему старейшины его племени так не хотели приглашать зрителей в свой закрытый мир. Посторонние брали что-то культурно значимое и превращали в банальный цирк. И эта женщина – одна из зевак. Предполагалось, что она окажется другой. Предполагалось, что она здесь, дабы предотвратить подобные вещи. И, черт возьми, именно Скай уговорил старейшин дать ей шанс.
