Вернувшись в капсулу и быстренько пробежавшись по своим владениям, я убедился, что ничего заслуживающего немедленного вмешательства не произошло. Большая Глотка по одному переловила три десятка самонадеянных героев, пытавшихся устроить на неё рейд. Увернуться от прыжка анаконды, буквально натягивающейся на выбранную жертву, не мог никто. И догнать спешно уползающую и регенерирующую рептилию люди пока не сумели. Лучший из кузнецов на моей территории, взявший себе имя «Чугуний», накачался самодельными эликсирами на все характеристики сразу и освоил таки перековку ржавых гвоздей и прочего железного мусора в аккуратные железные бруски. Теперь гений кустарной промышленности сосредоточенно чесал затылок, пытаясь понять, чего ж ему дальше делать с горкой созданных в творческом порыве металлических кирпичей. Без допинга сотворить из них так нужные в хозяйстве инструменты, не говоря уж об оружии, у него не получалось. А все имеющиеся в наличии денежные средства высокотехнологичное производство в кое-как отреставрированной кузне уже сожрало. Несколько верхолазов-паркурщиков при помощи стрел с привязанными к ним веревками смогли вскарабкаться на внешнюю стену, опоясывающую город. Один из них даже попытался перепрыгнуть оттуда на ветку ближайшего дерева, что стояли за пределами населенного пункта едва ли не сплошным слоем, но оказался сбит на взлете прилетевшим в затылок гнилым бананом. Сделавшую столь снайперский бросок обезьяну, выглянувшую с одного из чердаков, ловили почти полчаса, посчитав еще одним рейд-боссом. И очень расстроились отсутствию в её потрохах чего-то достойного, кроме еще одного тщательно пережеванного гнилого банана. Десятка два будущих великих магов наперегонки бегали туда-сюда по поручениям шамана кобольдов, еще не зная, что он является обычным травником и костоправом, пуще собственного глаза берегущего в подвале своего логова большой сундук эльфийской пиротехники.
Требуемого юнита, в виде тонкого и невысокого старичка с нечесаной гривой седых волос я обрядил в стандартное серое рубище, значащееся в каталоге как накидка нищего. Потом, немного подумав, заменил эту рваную тряпку на столь же лоскутное и нелепое внешне одеяние, бывшее обрывками мантии сектанта. От обычной дерюги их отличали едва видимые руны, с первого взгляда похожие больше на плохо отстиранные грязные пятна. Однако внимательный взгляд все же мог заметить разницу. Волосы старика сложились в прическу взрыв на макаронной фабрике, а глаза стали чуть-чуть светиться зеленым.
