Снова наступило молчание. Джин посмотрела старшему инспектору прямо в глаза и, растягивая слова, добавила:
— Жестоко так говорить, но даже смерть Эйлин не помогла нам. Одна смерть или один развод — ничто без другого.
И как к этим словам прикажете относиться, спросил себя Дейвид Тейлор. И что я могу сейчас сказать, чтобы она не почувствовала ни обиды, ни снисходительности. В голове у него промелькнула мысль о собственной жене. Если бы ее не убило сразу, а только изувечило… Нет, он не мог ее представить себе ясно и вдруг поймал себя на том, что уже думает о Джилл Черил.
— Большое спасибо, миссис Обин, — сказал он наконец, поднимаясь, — за то, что пошли нам навстречу и откровенно все рассказали.
— Пожалуйста! Но главный вопрос — что вы собираетесь предпринять по этому поводу. Для меня сейчас важнее, чем прежде, чтобы муж ничего не узнал про Тома. — Ее руки были сжаты так крепко, что костяшки пальцев побелели. — В конце прошлой недели врачи меня предупреждали, что собираются сделать ему операцию. В последнее время его состояние ухудшилось. И он должен чувствовать, что я с ним на все сто процентов. Вы меня понимаете?
Дейвид Тейлор кивнул:
— Конечно, понимаю, миссис Обин. Мы будем предельно осторожны. Мне придется доложить обо всем моему начальнику, но на этом, я полагаю, огласка и закончится. Думаю, он не станет возражать.
— Спасибо, — сказала Джин. — Большое спасибо.
* * *
— Будем проверять ее рассказ? — спросил сержант Дру, когда они шли от дома к машине.
Вопрос звучал чисто риторически. Старший инспектор поднял бровь:
— Естественно, хотя я сильно удивлюсь, если в нем есть хоть слово неправды.
— Я тоже ей верю. Бедняжка! — Сержант сочувственно потряс головой. — Я все больше вспоминаю о Брэдфорде Обине… Это, видимо, случилось в 1957 или 1958 году…
Но Дейвид Тейлор его не слушал. Он думал о том, что миссис Долиш оказалась не права в своих предположениях — мотива, по которому майор Черил мог пойти на убийство, теперь уже не существует. Из слов Джин Обин выходило, что Том Черил не имел шансов на брак с ней даже после смерти жены, а следовательно, не имел причин избавляться от Эйлин, особенно если принять во внимание долгие годы ее терпеливого отношения к существующему положению. Вот и вся недолга. И вряд ли майор без всяких оснований внезапно возненавидел жену. Кроме того, со счета нельзя было скидывать и газетные объявления, за которыми последовали покушения на его жизнь, а также туманную пока роль в деле Филипа Норта или Тревора Робертса, как бы его там ни звали.
