Перекоп ушел на Юг | страница 15

Одна бомба с визгом и грохотом ухнула в подшкиперскую, около брамшпиля. Вспыхнул пожар, вырвалось желтое пламя, всю носовую часть парохода заволокло дымом. Языки огня взметнулись высоко над судном.

Боцман Соколов, кочегары Стыврин, Анипко и Рева безжизненно распластались на палубе. Их убило разорвавшейся бомбой. Рядом с ними валялся пожарный шланг. Михаил Панфилович, крепко зажав в руке брандспойт, лежал с открытыми стекленеющими глазами. Пущенная под напором вода хлестала длинной упругой струей.

Сбежав с мостика, Андрианов с трудом высвободил из окоченевшей руки Соколова шланг; казалось, и мертвым боцман не хотел уступать своей обязанности другому. Третий помощник направил струю воды в огонь. С другого борта, из другого шланга тоже била струя воды в очаг будущего пожара. В этот момент на лебедках второго трюма разорвалась еще бомба. Воздушной волной Андрианова с силой отбросило в сторону, и он упал плашмя. Левая рука его была перебита. Кровь текла из руки, ушей, рта и носа. Превозмогая невыносимую боль, Андрианов поднялся и, шатаясь, взялся за брандспойт. Но вода не шла. Он хотел крикнуть на мостик, чтобы позвонили в машину, узнали, что случилось с насосом, почему не идет вода. Но мостика уже не было. На его месте виднелась лишь бесформенная груда скрюченного, свернувшегося железа.

Самолеты продолжали бомбить судно.

— Восемьдесят восемь, восемьдесят девять, девяносто бомб, — машинально подсчитывал взрывы Андрианов.

Еле держась на ногах и обливаясь кровью, он побрел на спардек и только поднялся по трапу, как увидел неподвижно распростертого Алексея Зорина. Живот у машиниста был разворочен осколком, вид моряка был ужасен, бледное лицо его исказили судороги.

Увидев помощника капитана, Зорин еле слышно прошептал:

— Помоги, Иван Степанович…

— Сейчас, сейчас, Алексей, потерпи, дорогой, побегу позову Евдокию Васильевну…

Медленно окинув потухающим взглядом Андрианова, Зорин прошептал:

— И вы ранены тоже… Вот и смерть… И от кого!.. — И из его глаз покатились слезы.

Восемнадцать самолетов кружилось над судном, непрерывно сбрасывая бомбы. Недалеко от «Перекопа» плавала перевернутая шлюпка, за которую цеплялись измученные люди. Самолеты расстреливали их в упор.

Андрианов вбежал в медпункт.

— Евдокия Васильевна, — закричал он, — там, на спардеке, Зорин умирает… Зорин умирает… Перевяжите его!..

Евдокия Васильевна была бледна, губы ее дрожали.

— У меня бинтов нет, — растерянно ответила судовой медик Костюк.