Лукас выгнул бровь.
— Роуэн, ты никогда не был бойскаутом.
Вампир на это отель был готов поставить.
Свободной рукой Роуэн поднял небольшой тюбик лубриканта.
— Нет, но я всегда готов.
Лукас улыбнулся и потянулся за смазкой.
— Это так, анамхара. Это так.
После умопомрачительного оргазма двадцать минут спустя они вышли из спальни и отправились в кабинет, расположенный на самом верхнем этаже. Лукасу ещё требовалось разобраться с Джексоном и он был уверен, что придумал идеальное наказание для вампира.
— Сядь, малыш.
Лукас указал на подушки рядом со своим креслом. Роуэн бросил на него взгляд, обещающий возмездие, но без возражений сел на подушки. Лукас понимал, что позже ему придётся заплатить за такое заявление.
Он сел в кресло и погладил рукой мягкие волосы Роуэна, внимательно изучая вампира, стоящего у противоположного конца стола.
— Говори, Джексон.
Солдат с трудом сглотнул.
— Да, сэр, электус. Я играл в карты с другими вампирами, когда ваш анамхара вошёл в комнату. Знаю, что к нему запрещено прикасаться, и мы этого не делали, но играли с ним в карты.
— Понятно.
Лукас посмотрел вниз как раз вовремя, чтобы увидеть, как Роуэн закатил глаза. Он сжал губы, пытаясь не рассмеяться. Лукас понимал, что Роуэн доставит беспокойство, но, как ни странно, он ожидал этого.
— Сколько ты уже служишь у меня, Джексон?
— Пятнадцать лет, электус.
— Всё же ты ещё молодой.
Джексон ощетинился на слово «молодой», и Лукас знал, что так и будет. Ни один солдат-вампир не хотел, чтобы его называли молодым и неопытным, но здесь Лукас сказал правду. Большинство его закалённых воинов были с ним по несколько десятилетий.
Лукас в очередной раз провёл по коротким золотисто-светлым волосам Роуэна, а затем сложил руки вместе и посмотрел на Джексона.
— Проблема не в том, что ты играл в карты с моим анамхарой, а в том, как ты с ним разговаривал. Ты кричал на него. А это непозволительно.
— Прими мои извинения, электус, — произнёс Джексон. — Этого больше не повторится.
— Знаю, однако не могу позволить этому нарушению остаться безнаказанным. Если я спущу это тебе с рук, то остальные решат, что могут кричать на Роуэна и им за это ничего не будет. Я не могу этого допустить, Джексон.
Солдат с трудом сглотнул.
— Конечно же нет, электус.
— В наказание за крик на Роуэна, я назначаю тебя в качестве его личного телохранителя.
Лукас опустил голову, чтобы скрыть свою ухмылку, когда Джексон застонал. В этом звуке был чистый страх.
— Его жизнь и безопасность будут твоей исключительной обязанностью. Если ему хоть как-то навредят, то ты ответишь за это передо мной и я позволю тебе жить.
