— Я не стала бы делить постель со своим боссом.
— Брось, он довольно интересный мужчина. Мы ведь друзья, мне ты можешь рассказать.
— Я бы этого не сделала. К тому же он женат, — говорю я. Я умалчиваю о том, что мы с ней никогда не были и никогда не будем друзьями.
— Ну и что?
— Как что? Ты шутишь?
— Перестань, думаешь, я действительно поверю, что ты прошлой ночью не переспала с Карлом? — Прежде чем я успеваю ответить, к столу возвращается Карл, и Карисса быстро меняет тему.
— Так что там слышно от твоего бывшего? — спрашивает она.
— Какого еще бывшего? — интересуется Карл наигранно невинным тоном. Это и понятно: менее чем сутки назад я беспрерывно твердила ему о том, как сильно люблю своего бойфренда и как я ему верна.
— О, этот парень бросил Эмили в прошлом месяце. И это очень скверно, потому что он был просто находкой. — Она кладет ладонь мне на руку, якобы желая меня утешить. Весьма разумно с ее стороны, потому что теперь я уже не могу ей врезать.
— Спасибо, Карисса. — Меня внезапно начинает тошнить, наверное, из-за того, что я слишком энергично набросилась на свинину. Карл встречается со мной глазами и выглядит сконфуженным. Очевидно, тот факт, что я упомянула несуществующего бойфренда только ради того, чтобы не спать с ним, выходит за рамки его воображения.
После ужина Карл предлагает зайти в дайв-бар напротив нашей гостиницы. Он говорит, что чувствует себя «блотто» — одурманенным. Откуда он взял это слово? Настроение у меня жуткое, и от алкоголя мне наверняка будет еще хуже, но словно со стороны я слышу, как отвечаю согласием. Не знаю почему, но я чувствую себя обязанной доставить Карлу удовольствие, особенно в свете его фиаско прошлым вечером. Обязана — и все. Как женщина, с которой грубо обращается муж, но она почему-то верит, что этого заслуживает.
Я всерьез не задумываюсь о том, чтобы пожаловаться на Карла в фирму. Тогда мне пришлось бы пройти через бесконечные «а он сказал то», «а я сказала это», и ситуация будет рассматриваться со всех сторон — я прекрасно это знаю. Очень скоро люди вокруг начнут перешептываться, бросать на меня странные взгляды в коридоре, а потом это место станет для меня настолько неуютным, что я буду вынуждена уйти. Можно, конечно, подать на него иск, но это бы означало конец моей карьеры юриста. Никто не рискнет брать на работу «источник неприятностей».
Похоже, решение известно наперед: я не буду ничего предпринимать. Внутри меня не происходит никакой борьбы.
