Насколько медленными и тянучими, в буквальном смысле слова растягивающимися на дни были бои в любимые Кондратием годы конца лучевого периода истории планеты, настолько же быстротечными стали воздушные схватки современности. В показаниях сенсора, по которому Андреев следил за обстановкой, кроме него самого, успевал разбираться один только Филимонов, даже для хиванца задача вышла непосильной. И в глазах у разведчика застыл немой вопрос: «Почему?». Но спрашивать вслух врага в человеческом обличье, допустившего явный промах в борьбе с врагами-нечеловеками, Филимонов не хотел. Умирать в беспамятстве от ментальной атаки лучше, чем быть казнённым мстительным бывшим кадетом, ведь ещё неизвестно, какой вид казни Андреев для них придумал. Месть возрастом свыше двух столетий в состоянии преподнести любой отвратительный сюрприз.
Наконец, Андреев сделал то, чего так ждал Филимонов. Гравилёт, подчиняясь приказу, отданному Андреевым мысленными словоформами, резко взмыл вверх и с приличными перегрузками («Пять планетарных «же», — прикинул Филимонов, а Кондратий и остальные пленники просто закрыли глаза и молили Капитана о скорейшей кончине) рванул к границе атмосферы в безвоздушное пространство.
Да, военные гравилёты Русенты умели выходить в космос, и аэрокосмические комплексы русентийских баз не зря имели составное название. И да, как ни странно бы это показалось на этой полной странностей планете, но саранча не переносила вакуум, а космических червей в природе пока не наблюдалось.
И вот чему удивлялся Филимонов. Столкнувшись с нападением бесчисленных орд саранчи, Андреев должен был немедленно отдать приказ всем гравилётам уходить вверх, в зияющую черноту внешнего пространства. Но по какой-то причине бывший кадет, а теперь главный враг борцов за честь братьев Звара, промедлил — и потерял всех.
Точнее, почти всех. Вместе с андреевской машиной спасение в космосе нашёл ещё один гравилёт. Флагманский, тот самый, на котором командовал старший людей в масках.
Невесомость закончилась, не успев начаться. Андреев включил искусственную гравитацию и подлетевший было сантиметров на двадцать Кондратий тяжело рухнул спиной на пол, помянув грязные пятки Капитана. Остальные пассажиры, вольные и невольные, к подобным шуткам подготовились заранее.
— Мясник! — презрительно высказался Филимонов. — Чему вас только учат в полиции?
Андреева гибель большинства его людей (формально они ещё были живы, но сознание уже покинуло их, и до физической смерти тел оставалось недолго) не расстроила. Он щёлкал пальцами и насвистывал фривольный мотивчик.
