– С чего ты хочешь, чтобы я начала?
Он сжал ее плечи.
– Почему? – грубо сказал он, встряхнув ее. – Скажи почему!
Кэти пыталась смотреть своими голубыми, расширенными от страха глазами прямо ему в лицо.
– Пожалуйста, не смотри на меня так. Я понимаю – ты задет, ты в ярости, но для этого нет причины. – Она забралась под его мягкий свитер: ладони гладили его мускулистую грудь, пытаясь хоть как-нибудь успокоить.
Это привело к неожиданному результату. Он оттолкнул ее руки:
– Не пытайся отвлечь меня своими ласками, это излишне. Это не та игра, в которую мы играем.
– Я не играю в игры! – взорвалась Кэти, освобождаясь из его рук с неожиданной силой. – Если бы я захотела играть, я солгала бы тебе, что отказалась от должности.
Гордо прошествовав мимо него на середину комнаты, Кэти остановилась и повернулась к нему.
– Я решила попросить об отпуске, потому что смогу подать в отставку, находясь в Пуэрто-Рико. И это очень важно. Вирджиния Джонсон не только мой босс, я ее люблю и безмерно уважаю. Она выглядела бы полной дурой, если бы я подала в отставку без предупреждения. – Кэти упрямо вздернула подбородок и продолжала свою гневную тираду: – И еще кое-что очень важно… Если я уволюсь без предупреждения, они все будут довольны – еще бы, мужчины не удирают, чтобы жениться. Я не могу предавать свой пол. Из Пуэрто-Рико я сообщу, что ухожу, поскольку мне предоставлена лучшая должность. Я думала, что это будет должность твоей жены! – с вызовом закончила она.
– Спасибо, – едва ли не робко сказал Рамон и начал приближаться к ней улыбаясь.
Кэти, чье настроение заметно улучшилось, отступила.
– Я еще не закончила, – сказала она, ее глаза блестели. – Ты говорил мне, что хотел бы видеть наши отношения честными, а когда я веду себя честно, ты запугиваешь меня. Если ты хочешь, чтобы я была с тобой откровенной, я должна быть уверена, что ты готов выслушать правду. Ты был несправедлив несколько минут назад, и я думаю, у тебя невыносимый характер!
– А у тебя, злюка? – нежно спросил ее Рамон.
– Не думаю! – воскликнула Кэти, топнув каблучком. – Когда я дотронулась до тебя, я хотела быть ближе к тебе. Я не лукавила!
Измученная своими жалобами, Кэти сердито смотрела в сторону, избегая встретиться с ним взглядом. В голосе Рамона были и признание его вины, и просьба:
– А сейчас ты не хочешь коснуться меня?
– Ничуть!
– Даже если я скажу, что виноват, Кэти?
– Да.
– И ты не мечтаешь быть ближе ко мне, Кэти?
– Нет, не мечтаю.
