– Вот счет, а вот чек. Нет, здесь нет ошибки. Сеньорита Конелли заплатила за полотенца своей картой тогда же, когда и платила за то, что купила неделю назад. Посмотрите, вот все на чеке, на общую сумму в пятьсот долларов. Она заплатила за тостер, кофейник с ситечком, посуду, горшки и кастрюли, бокалы различных размеров, ротационный миксер, кухонную утварь и другие вещи.
Старик, стоящий рядом с Рамоном, лукаво ткнул его под ребра:
– Ты счастливчик, Рамон. Твоя novia покупает тебе столько добра! Она не только красива, но и очень щедра, не так ли?
– Заверни полотенца, – огрызнулся Рамон низким свирепым голосом.
Мария побледнела, взглянув на его лицо, и стала неловко и поспешно заворачивать полотенца в бумагу.
– Вот, вот дубликатные чеки сеньориты Конелли, каждый на половину от стоимости.
Она запнулась, увидев ярость на лице Рамона.
– Сеньора Аварес, – она растерянно взглянула на Эдуардо, который побледнел от гнева, когда она назвала имя его жены, – объяснила, что мне необязательно подготавливать дубликатные чеки, если сеньорита Конелли платит наличными, но я делаю это в любом случае.
Она вручила Рамону сверток, как будто он жег ей руки, и ее голос понизился до панического шепота.
– Я никогда не забывала.
Рамон сказал ледяным тоном:
– Не сомневаюсь, что сеньорита Конелли высоко ценила твою помощь, Мария.
Все поспешно расступились, освобождая ему дорогу, когда он выходил из магазина.
Одиннадцать жителей деревни посмотрели на дверь, которая захлопнулась сначала за Рамоном, а потом и за Эдуардо. Они одновременно повернулись и уставились друг на друга. Их лица выражали различные эмоции, от смятения до удовлетворения. Только один посетитель магазина не обратил внимания на происшедшее – англичанин, не понимающий испанского. Он вежливо прочистил горло и попытался что-то сказать, но никто его не слушал.
Первой заговорила Мария. Она огляделась вокруг, и ее мягкие карие глаза были полны слез, когда она прошептала:
– Что я сделала неправильно?
Один из продавцов, мужчина средних лет, сухо объяснил ей:
– Мария, только что ты оказала сеньорите Конелли медвежью услугу.
Старик, который подколол Рамона щедростью его novia, хлопнул ладонью по прилавку и весело хихикнул:
– Я говорил вам, что Гальварра не знает, что делает девушка. Я говорил!
Его морщинистое лицо сморщилось в удовлетворенной усмешке, когда он посмотрел на своих соседей.
– Говорил вам, что он никогда не стал бы жить за счет женщины, даже если бы умирал с голоду! Ему следовало бы выпороть ее.
