Отметила это еще одним глотком.
Все гремело часа два. К концу бури я была облеплена снегом, прическа моя оставляла желать лучшего, бутылка вина подошла к концу, я сидела в сугробе и мне почему– то даже не было особо холодно... видимо из– за вина.
А потом все взяло и стихло.
Я попыталась сделать еще глоток вина, но из бутылки уже ничего не лилось. А напротив меня, через решетку, на ледяном кресле, соткавшемся будто из самого холодного воздуха, сидел лорд Эйн, соединив пальцы рук и пристально глядя на своего секретаря. Очень пристально и явно осуждая мое пьянство. На коленях у шефа лежала катана... только теперь она была вся бриллиантовая, словно из хрусталя сотворенная, и только рукоять и по самому клинку, ну по тупой его части, кромка железа. Необычно очень, но красиво. А вот шеф он красивым не был, он стал такой как прежде, разве что до пояса обнаженный и потому был отчетливо виден шрам на груди и стежки, ну которыми я шефа зашивала. Стежки кстати теперь надо распарывать и нитку вынимать.
– Я – сэльд, – неожиданно произнес шеф.
– Поздравляю, – промямлила я, заваливаясь в сугроб.
Все, мои нервы сдали, я не спала столько времени и кажется, напилась. Но стоило уткнуться лицом в снег, как мне пришла странная мысль в голову – а чего это я тут должна спать, если у меня кровать есть?! Поднялась, не с первого раза, но поднялась, подошла к двери, отперла... тоже не с первого раза, вошла, остановилась пошатываясь... Ну, что сказать, кровати у меня уже не было. Зато имелась масса щепок на растопку, под устилавшим все снегом. И еще масса тряпочек – вот они как раз поверх снежного настила устроились. И еще имелся поднявшийся при моем вошествии в тюрьму шеф. И отложенная им катана. И несколько сделанных ко мне шагов. И неожиданно теплое прикосновение к моей щеке. И потрясенно– непонятное:
– Ты меня не бросила, Виэль.
– Естественно не бросила, шеф, – пробормотала я, опять же покачиваясь, – вы мне еще услуги секретаря не оплатили, и в целом...
В следующий миг я вдруг неожиданно поняла, что жениха у меня уже опять нету. Вот нету, и все. И пруда, с двумя болотами и одним лесным озером нет тоже. И планов на будущее с Охардом уже нет. И вообще ничего нет, кроме одной сплошной ледяной невероятности, по имени лорд Эйн, которая целуется так, словно для него тоже больше нет совсем ничего в целой вселенной, кроме собственно его почетного секретаря.
Или мне все это приснилось, потому как неожиданно, кто– то отключился и этот кто– то была я.
