– Что? – начиная дрожать от холода, спросила я.
Охард присел рядом, взял меня за плечи и как маленькой начал объяснять:
– Смотри, кровь уже практически не идет. Он практически мертв. Все, Виэль, ему уже никто не поможет, сейчас его внутренняя суть порвет человеческую оболочку. Это конец, Виэль. Конец, понимаешь? Мне очень жаль, но мы ничего не можем сделать. Идем.
У меня как молотом в висках звучали слова " Он практически мертв... Это конец... Мы ничего не можем сделать..."
Я глянула на Охарда.
Потом на шефа... он был синевато– белым, не двигался и да – кровь практически перестала идти, но это и не удивительно – здесь в вечной мерзлоте температура была к кровообращению не располагающая. И я внезапно поняла, что это все!
Действительно все...
И похоже, что страдать я даже не долго буду – забуду все уже через семь дней и даже не вспомню про Эйна. Я посмотрела на бледное лицо шефа, на его страшненькие черты лица, но бледный с посиневшими крыльями нос, на кривые губы... Да, красавчиком лорд Эйн не был, больше того скажу – до красавчика ему ехать и ехать, но – это мой родной шеф. Мой.
А за свое Виэль Мастерс будет бороться до конца!
– В общем так, ты за руки, я за ноги и потащили, – скомандовала я Охарду.
Но мой умный и достойный уважения жених, подскочил, и возмущенно сказал:
– Виэль, ты меня хоть слышала? У него сейчас вторая фаза смерти начнется, он тут будет все крушить, он...
– Стоп, – перебила я, хватаясь за ноги начальства, – а если в мою тюрьму?
Охард глянул на меня, плюнул – плевок на снег уже сосулькой упал, крякнул и подхватил Эйна подмышки. Я уже держала ноги – так и поволокли. Шеф оказался на редкость тяжелым, хотя внешне худощавый конкретно. Глядя на наши действия, прислуга взвыла и ринулась спасаться в недрах замка, но вот дворецкий, тоже чертыхнувшись, пошел к нам. И Докерс, который был во дворце, тоже пошел. Так вчетвером мы втащили лорда Эйна в замок, оттуда пронесли вниз, в мою комнату с решеткой и уложили на постель. Здесь выяснилось, что кровь все еще идет. А еще, что меня трясет от холода.
– Нужно уходить, – произнес молчавший до этой минуты дворецкий. – Он сейчас обратится и...
Я скинула шубу, хотя замерзла неимоверно, поискала глазами катану сэльдовскую, я ее по привычке притащила, нашла ее в углу, подхватила и начав кромсать простынь, приказала:
– Спирт мне. Вина... тоже мне. Бинты! Здесь врач вообще есть?
