- Какая есть, - скучно, стараясь соответствовать данной характеристике, ответила она.
- Читала? - вызов был брошен.
- Читала, - вызов был принят.
- Врешь. По глазам вижу.
- Мои глаза не лгут. Они правдиво говорят, что их владелец плут, - небрежно парировала Маша, радуясь всплывшей в памяти и удачно перефразированной поэтической строке.
- Ты стала любить Беранже? Раньше предпочитала Бёрнса.
Раньше было раньше. Она повзрослела за прошедший год от страдания. Ещё больше повзрослела благодаря последнему разговору с Татьяной.
- Всё течёт, Слав, всё меняется. И я меняюсь. Просто не так заметно, как ты или Татьяна.
- Кстати, как тебе Татьяна? Похорошела, правда? - Славка вновь обследовал собеседницу взглядом с головы до ног, задержался на лице.
- Очень, - искренно признала Маша.
- Я здесь прочту. Ты не возражаешь? - спросил он таким тоном, словно не сомневался в согласии. - Сяду вот здесь и прочту. Люблю твою софу. Не знаешь, почему? Маленькая, а удобная, уютная. Так и тянет полежать.
- Тянет? Полежи. Я пока бельё постираю, - лучшего способа намекнуть о нежелательности его спонтанной задержки она не нашла, мысли разбегались отчего-то.
- С тобой полежал бы. Одному скучно, - он издевался в открытую, не думая маскировать твёрдое намерение оскорбить её.
- Хочешь, - осенило Машу, - я Татьяне позвоню? Она с удовольствием составит тебе компанию. Вдвоём на моей софе полежите, а я тогда в магазин прогуляюсь, на почту, ещё куда-нибудь.
- Она тебе рассказала? - Славка, до того удобно развалившийся в привычной позе на привычном месте, подобрался, выпрямился.
- О том, что вы с ней... - Маша замялась, выбирая между "занимались любовью" и "занимались сексом".
- Трахались? - закончил Славка. Поразительно, он выбрал то же пренебрежительное, отдающее нечистоплотностью слово. Как похоже отношение к интиму у Славки с Татьяной.
- Ну, в общем, да. Она рассказала.
- И что говорила обо мне?
- Ей понравилось. Найдётся, что вспомнить в старости, - осторожно высказалась Маша и, не устояв, прощупала почву, - А-а-а... тебе?
Он понял. Он всегда читал её, как раскрытую книгу. Мог бы поиздеваться вволю, покуражиться. Но не стал. Пожалел. Или побоялся разорвать тоненькую ниточку, незаметно вновь протянувшуюся от сердца к сердцу? Скорее, не спешил разрушать хрупкое перемирие.
- Очень темпераментная красивая молодая женщина. Мы отлично провели время, - ответил, как будто на самом деле сказал: "Только секс, тебе не о чем беспокоиться".
