Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако» | страница 18

Подошёл назначенный час. Во двор вынесли большой таз для умывания, налили в него воды, и правда — начали готовить рыбу! Приготовленные кушанья поставили рядом с тазом. Вышел Иккю, съел подчистую всю рыбу, наконец взял небольшой тазик и принялся с закрытыми глазами над ним приговаривать: «Кацу! Кацу!» Вся толпа пришедших на зрелище вперилась в его лицо в ожидании — вот сейчас уже Иккю начнёт изрыгать живую рыбу! Через какое-то время Иккю сказал:

— Раз уж люди издалека пришли посмотреть, собирался я сегодня изрыгать лучше обычного, но вот что-то не блюётся мне нынче! Ничего не поделаешь — придётся выпускать её позже, вместе с дерьмом! Возвращайтесь-ка скорее по домам! — и с этими словами вернулся в храм. Десять тысяч человек, знать и простонародье, разочаровались. «Провёл нас этот монах!» — досадовали они по дороге домой, но люди понимающие говорили: «Все те рыбы, которых он сейчас съел, уже резвятся в пучинах! Что за дивное наставление! Правду говорят, что в истинном учении чудес не бывает — но люди его хвалили, а потому он объявил, что содеет что-то чудесное — и потому люди, что его превозносили, сейчас поносят, вот это-то и было смыслом его наставления! Как замечательно!» — так восхищались они, и люди вокруг — и те, кто поняли, о чём речь, и те, кто не поняли, — покивали с согласием да и разошлись.

В местности Сиракава жил один монах, известный своим остроумием, и, услышав о находчивости Иккю, всё думал: «Хорошо бы к нему пойти складывать стихи да задать какую-нибудь трудную строчку!» Долго он собирался, а потом вдруг что-то ему пришло на ум, и он решил: «Наконец-то пойду к Иккю, раззнакомлюсь с ним да предложу начальную строку стихотворения!» — и тут же пустился в неблизкий путь в Мурасакино.

Иккю как раз был в своей хижине, они познакомились, поговорили о том о сём, и тот монах, который загодя заготовил строку, сказал:

— Слышал я о вашей находчивости, и захотелось сложить с вами стихотворение. Не предложите ли первые строки, а я постараюсь продолжить? — а Иккю отвечал:

— Обычно гость начинает, а хозяин продолжает, так что давайте вы первый.

У того монаха первые строки уже были придуманы, и он сказал:

— Ну что ж, попробую! — и, чтоб сказать подготовленные строки, спросил:

— Как зовётся здешняя местность?

— Мурасакино, — отвечал Иккю. Тогда монах сказал: