полюбили.
- Я не говорил, что с тех пор я не изменился. Да, я один, но я не одинок. И я не
виню в ее смерти других. Никто не виноват в том, что она умерла.
- Возможно... Но ведь они есть, а ее... нет. Неужели вы можете с этим смириться?
- Уже смирился. И вы смиритесь, Мила. Так будет лучше...
- Вы обещали, что мы съездим куда-то, - перевела я на другую тему, эта была
слишком болезненной для меня. - Так мы поедим или нет?
Арсений Валерьевич улыбнулся.
- Завтра. Если вы не опоздаете.
- Окей, - принялась собираться я. - Буду в назначенное время.
5
Вечером мы сидели с Ромкой в баре и пили пиво. Мое угрюмое лицо сподвигло
его на проповедь.
- Милка, у тебя голова на плечах есть? Чем ты думаешь? Откуда у тебя такие
деньжища?
- Ага. И ты туда же. То Ксюха не верила в меня, теперь ты сомневаешься в моем
успехе. Я что, когда-нибудь нарушала свое слово? Или не добивалась того, чего
хотела? Ты помнишь хоть один случай, когда я сдалась? Или проиграла?
- Темного, например, ты потеряла, - вздернул одну бровь Ромка.
- Не теряла я его. Я сама от него отказалась - такова уж была плата за мое
счастливое будущее здесь, в этом городе.
- Да помню я. Только ты почему-то не выглядишь счастливой. И Темный твой
ходит мрачнее тучи. Может, ты ошибалась на его счет? Может он не так уж ветрен?
- Горбатого могила исправит. Ром, ты только не начинай, ладно? Смешно
слышать это от тебя. Ты же первый твердил мне, что у Темного только одно на уме.
Что на большее он не способен. Говорил или нет?
- Говорил, - кивнул Ромка.
- Вот видишь. Я всего лишь обезопасила себя. Копии сердца у меня нет - на
случай, если это разобьется. Поэтому альфонсов и бабников я обхожу стороной...
- Неужели? - влез в наш разговор непонятно откуда взявшийся Темный. Его глаза
опасно сверкали. - Значит, использовать альфонса в своих целях ты не брезговала,
а тут вдруг стала разборчивой, да?
- Темный, - насупился Ромка, - иди, куда шел. У нас с Милой серьезный разговор.
- Ну да, - ухмыльнулся Темный. - Размышляете, кого еще одурачить? И кто же
твоя очередная жертва, Мила? Арсений Валерьевич? Этот педик в галстуке?
- Выбирай-ка выражения! - оскалилась я. - Он - не педик! Понятно тебе? И не твое
дело, кого я собираюсь охмурить. Тебя это ну никак не касается.
- Ах, так мы значит уже осведомлены о личной жизни учителя? - ехидно протянул
Темный. - Это он сказал, что к меньшинствам не относится или тебе удалось
