— Христианами нас хочет сделать, не нравятся ему боги, которых почитали наши предки, — говаривали они желчно в своём кругу.
Оттуда-то и поползла ядовитой змеёй по Литовской земле эта весть. Добрым примером по защите их веры были литовцы, погибшие в Пунэ. А тут ещё одна весть: пруссака хотят сделать князем. Как будто своих таких героев у них нет. Не мог Гедимин проникнуть в их мысли, а поэтому с пепелищ поехал к Дивону.
Удивлён был прусс таким посещением. На вопрос князя, где его сыновья, Дивон, помявшись, ответил:
— Старший, раненый, попал в плен к тевтонцам, а младший, Гланда, один поехал выследить, где его прячут.
Когда Гедимин узнал об этом, в его сердце вспыхнула настоящая любовь к этому человеку, который, рискуя жизнью, отправился в логово врага. Мало таких, кто способен на такой подвиг. И объявил его отцу, что, когда Гланда вернётся, он сделает его князем.
— Если... вернётся, — как-то тяжело проговорил отец.
На прощание они обнялись. Уже сидя на коне, Гедимин бросил:
— Мы отомстим!
Долго Дивон смотрел в широкую спину великого князя, пока тот не скрылся за кромкой леса. Придя к себе, он задумался. Стало тревожно в груди: «А если заметили? Тевтонцев-то было пятеро. Вдруг кто-то из них видел Камбила?» До этого он почему-то о нём не думал. Наверное, не выветрилась из его сознания отцовская обида, что Камбила не всё сделал для спасения брата. Но неожиданный приезд... и кого! Самого великого Литовского князя, дал ему понять, каким непростым человеком был его сын. «Что же делать? Пускаться на его розыск? Глупо. Дорог там не считано. Да и рыцарских замков немало. Куда ехать, где искать? А пока попрошу Божунос, Божью Матерь «Умиление», пусть-ка она проявит жалость и поможет моим сыновьям». В укромном уголке непроходимого леса, принеся в жертву белую курицу, он на коленях умолял богиню помочь его детям.
А тем временем Камбила, следуя по тевтонскому следу, ломал голову над тем, что ему делать. Тот первый порыв, который толкнул его на этот шаг, дорогой развеялся, как дым. У него было время всё обдумать, сопоставить. Крепость Пунэ показала ему, как трудно её брать. «Не зажги рыцари деревянные строения, ещё не известно, чья бы взяла. А говорят, у тех — всё из камня. Так как быть? Ну, узнает, где он. Сколько мы наберём своих людей: двести, триста? Столько же придут на помощь? Но разве такими силами их одолеть?». Не находя ответа, он упрямо продолжал слежку. Похоже, рыцарь и его охрана не очень торопились к себе. Дивон в достатке снабдил их питьём и припасами, и они старательно уничтожали эти запасы, подолгу проводя время у костра.
