— Вон наших бьют! — крикнул Димка, показывая в сторону, где несколько парней колотили знакомых «гордецов».
Забыв про их отношение к себе, руководствуясь только сознанием «Наших бьют!» и ведомый вспыхнувшим в нём бойцовским азартом, он быстро проложил к ним дорогу. Разбросав нападавших, он не остыл.
Эти двое примкнули к Егору. За ними потянулись ещё. Вскоре Егор, поддержанный нечаянной компанией, оказался победителем. Он до того вошёл в раж, что начал искать себе противника. Но все почему-то бежали от него. Если кто пытался противостоять ему, то от его могучего удара тут же корчился под смех окружающих.
Вскоре Осип Захарович узнал, что этот застенчивый, безотказный работяга вдруг стал кумиром новгородцев. Боярину стали предлагать деньги, и немалые, чтобы тот отпустил Егора к ним. Глаза боярина светились радостью, а душа за долгие годы забвения горожанами деяний посадника ликовала. Поэтому, когда Осип, увидя мальца, подозвал его пальцем и попросил позвать к нему Егора, тот с важностью спросил:
— Самого Егора?
Боярин не сдержал улыбки:
— Самого.
В голове мелькнуло: «Ишь, как быстро возвеличился!» Малый нашёл Егора около конюшен, где парень с литвинами правил обоз для поездки за рудой.
— Эй! — посыльный потянул Егора за рукав.
Тот оглянулся:
— Те чё надо?
— Боярин кличет! — сурово, по-взрослому, сказал малец.
«Ну, ты... — ругнулся он про себя, — щас опять накинет. Пошто ввязался. Эх, Марфа, Марфа, когда же до тя доберусь?».
— Чё ты бормочешь? — обернулся литовец.
— Да так... вон, — он кивнул на мальца, — говорит, чтоб шёл к боярину. И зачем я ему понадобился, ума не приложу.
Литовец, подёргав узел на хомуте, не торопясь, степенно подошёл к Егору.
— Ты чё так рассупонился? — чисто по-русски спросил он.
— Да рассупонишься, — Егор сплюнул, — раз он мня покликал, щас не знаю, сколь насчитает, а я ему уже должен тридцать рублёв, — лицо парня посерело.
— Э-э! — протянул литовец, — ты чё, как баба, раскис? Наградить он тя хочет! Понял?
— Наградить? Мня? За что?
— Э! Парень! Плохо жизнь ты знаешь, — оставив работу, литовец остановился напротив Егора.
Был он выше среднего роста. Борода тщательно выбрита, усы пострижены.
— Ты, говорят, тут всех побил на кулачках, — он провёл рукой по усам.
— Так уж всех, — вставил Егор, как бы оправдываясь.
— Что сказали, то и я сказываю. А если так, наградит. Как пить дать, наградит. Иди и не бойся! — литовец шутя подтолкнул парня.
