- Это Ад, моя дорогая, - пожав плечами, ответил Люцифер. – Видишь ли, ангелам не дано видеть Ад таким, каков он есть. Но ты больше не ангел, я бы сказал, даже не падший ангел, ты возрожденный демон.
- Как это понимать?
- В каждом создании живет тьма, и если этой тьме дать выход, то она поглотит своего носителя, а если более или менее научно выразиться, то демонизирует. Здешние демоны иные, они все были возрождены из человеческих душ, а значит, подвержены воздействию, уязвимы. Но ты… Ты воин света, который стал воином тьмы. Правда, красиво звучит?
- И какова моя участь?
- Ты будешь охотницей на воинов Небесного царства. Всем известно, просто так воин в Ад не попадет. Лишь в случае низвержения это возможно. Однако твоих сил достаточно, чтобы превозмочь сие прискорбное обстоятельство. Я мог бы и сам, но однажды подписал соглашение с Ним, что «да не коснется моя тьма небесных детей Его», как-то так, кажется, звучало, - усмехнулся сатана.
После всего услышанного Елейла подошла к разбитому зеркалу, что укоренилось в одной из стен. Она посмотрела на себя. В отражении на падшую смотрело нечто – все тело Елейлы было татуировано черными извилистыми символами, кожа приобрела бледно-серый оттенок, а глаза стали такими же, как у здешних демонов – черными и безжизненными. Единственное, что она узнала в себе, так это густые волосы спадающие ей на плечи как раньше.
- Вы обратили меня в самое омерзительное создание, - с дрожью в голосе произнесла падшая.
- Что ты, - подошел к ней сатана и нежно обхватил за плечи. – Ты прекрасна, Елейла. Только посмотри на себя. В моем царстве тебе нет равных, цени это, – шепнул он ей на ухо.
Но Елейла хотела лишь одного - пронзить мечом то порождение тьмы, которое теперь смотрело на нее из зеркала.
- Ты привыкнешь, - отдалился от нее сатана.
Дева очередной раз зажмурилась, сжала руки в кулаки и принялась что-то нашептывать, на ее лице отобразилась боль – душевная боль. Через некоторое время Елейла открыла глаза и посмотрела на своего хозяина безвольным равнодушным взглядом – таким же, каким на него смотрят все его слуги.
- Я не могу боле оставаться в этой комнате, поселите меня где-нибудь, где темно и пусто.
- Хорошо, я сделаю это для тебя. Да и что говорить, будь моя воля, здесь все было бы как некогда в твоем воображении, но-но-но… Ад должен быть ужасным, страшным и дурно-пахнущим местом, чтобы грешники смогли всецело проникнуться атмосферой.
