Очень боялся отец Савва прилета инопланетян, поскольку в приходских кругах бытовало устойчивое мнение, что их нет.
– Конечно, не дерзаю фантазировать на эту тему, – вздыхал он за чаепитием в монастырском саду, – но представляется мне, что лукавый – не творец и сам вряд ли иные миры замыслил.
– Как же так! – восклицал его извечный оппонент отец Георгий. – Совершенно очевидно, маленькие зеленые человечки суть бесы. Их надо просто осенить крестным знамением, и они немедленно испарятся.
– Дай бы Бог! – кивал отец Савва, но добавлял: – А вдруг не испарятся? Что же мне тогда на старости лет, кроме латыни, еще и марсианский постигать?!
Очень отец Савва осуждал ересь всеобщего спасения, но еще больше ересь всеобщего неспасения.
– Ишь самопоры! – возмущался он. – На уме только: «все пропало»! Прямо секс духовный!
Часто спорил отец Савва со своим другом, отцом Георгием, настоятелем храма соседствующей с монастырем деревни, о смысле монашеского подвига и семейного обета. Никак не соглашался он со своим старинным другом, что монашеский выбор всегда выше.
– Монашеское дело – частное, друг мой, – говорил он, – а венчание – таинство.
– Но ведь сам апостол Павел говорил!.. – не соглашался отец Георгий.
– Говорил… – перебивал его отец Савва. – Говорил – «выше», но подразумевал выбор естественный, свыше предначертанный, а если рядом с тобой уж бьется родное сердце, то неприлично за чужой счет ангелоподобиться. Сам любил. Знаю.
Как-то приехал к отцу Савве космонавт и попросил благословения на очередной полет. Отец Савва его, конечно, благословил, да все выспрашивал: как там, в гравитациях? Космонавт делился, а отец скорбел о доле будущих пастырей, которым неведомо как будет и восток искать, чтобы помолиться.
– По оси, отец, надо космической, – подсказывал космонавт.
– Где же, чадо, эту ось обретешь, если через гиперпространство перескочишь? – недоумевал монах.
– Тогда просто в ту сторону! – махал рукой космонавт.
– Да, наверное, в «ту сторону», – вздыхал отец Савва и добавлял: – Искушение, однако. Синхронизация.
Было дело, приехал к отцу Савве из города историк и поэт Виолентов, много сил отдавший борьбе за чистоту святоотеческих традиций. Требовал подтвердить скорый конец света и вытекающие из этого бескомпромиссные методы борьбы со всемирным масонским заговором. Отец его поил липовым чаем и водил муравейник у просфорной показывать. Поэт скоро успокаивался и после недолгих уговоров соглашался посетить вечернее богослужение. А к концу службы даже креститься правильно научился.
