Маргарита сидит на первой парте, носит очки и вообще круглая отличница. Некоторыми предметами она так увлечена, что выучивает еще не заданные уроки. У Маргариты-Зубриты на правой руке три пальца всегда подогнуты, а два сложены вместе, - в любой момент Зубрита готова поднять руку, вызваться отвечать.
- Вместо Пейчо - Чичо Пей.
Возмутительно! Рассмеялись все, даже девочки, а уж Чичо Пей так и заливается,
- Еж, Стручок...
У Ежа короткая стрижка, волосы, цвета соломы, как заколдованные - куда ни причеши, все равно торчат в разные стороны, словом, вылитый еж. А вот Стручок, ничем он не похож на стручок; никто и не помнит, когда и за что его так прозвали. Верно, обидное прозвище, и пираты (Стручок из их компании) смягчают его до "мистера Стручокинса" или кличут еще проще - "Струча". О других прозвищах известны целые истории. Стефчо, например, прозвали Торпеда, потому что... Впрочем, это очень длинная история.
- Султан...
Ну, этого ясно, за что так зовут, - слишком он толстый. Взгляд Лены миновал Капитана, Тот смотрит на нее, даже благодарно кивает.
- Мичман...
- Оса...
- Борис! Ты просто невыносим!..
Старшая пионервожатая еще очень молода и быстро вспыхивает. Мичман лениво поднимается с места и, опершись на парту, спокойно отвечает:
- Я ведь просто помогаю ей. Чтобы не пропустила какого-нибудь прозвища.
Все расшумелись. Вожатая застучала карандашом. Петька-Седой, воспользовавшись временным замешательством, спрашивает у Пирата шепотом.
- С какой стороны она лежит?
- С правой.
- Ладно! - Лена принимает вызов. - Оса. Хорошо ли это - называть меня так?
- Вообще-то... - Мичман делает нарочитую паузу, чтобы показать, что не совсем в этом убежден, - нехорошо.
- Разве не вместе решили мы выпускать эту газету? И не злиться! Так ведь было?
Девчонки, все до единой, повернулись к Мичману, с возмущением уставились на него. Мичман позабыл о всяких там глотках и совсем уж собрался сразить их ядовитым словцом, как вдруг в классе послышалось тонкое, великолепное:
- Зззз! Зззз!
- Кто жужжит? Кто там жужжит?
Вожатая решительно двинулась в ту сторону, откуда неслось жужжание. Все, кто сидел на первых партах, обернулись и уставились на тех, кто сидит за спиной; эти, в свою очередь, оглянулись на следующих, а те...
На последней парте сидит Чичо Пей. Он подмигивает всем сидящим впереди него. На щеках у него обозначились ямочки, они так и трепещут: точка, тире, точка, точка, тире - ну прямо азбука Морзе. Еж совсем замучил его, издавая звуки откуда-то из глуби живота, и он чувствует, что вот сейчас, сию минуту не удержится от смеха. Чичо Пея вообще очень нетрудно рассмешить.
