Распрямив плечи, я оттолкнула подавляющий натиск эмоций. Я наклонила голову, приветствуя зрителей, когда заняла свое место. Прожектор надо мной проливал яркий свет на меня.
Я села и ждала, когда стихнут аплодисменты. Как всегда, я подняла голову и увидела свою семью, гордо сидящую в третьем ряду. Мои мама и папа широко улыбались. Обе сестры помахали мне.
Показав им улыбкой, что видела их, я сражалась с легкой болью в груди, когда заметила рядом с ними мистера и миссис Кристиансен, Алтон тоже мне помахал.
Единственный, кого не хватало, был Рун.
Я не выступала два года. И до этого он не пропускал ни одного моего концерта. Даже если он должен был уехать, он всегда сидел с фотоаппаратом в руках, улыбаясь мне своей кривой полуулыбкой, когда наши взгляды встречались в темноте.
Прочистив горло, я закрыла глаза, когда обхватила пальцами гриф виолончели и поднесла смычок к струнам. Я досчитала до четырех в голове и начала «Прелюдию» из сюиты Баха для виолончели соло. Это была одно из моих любимых произведений — сложность мелодии, быстрый темп смычка и идеальный звук тенора, что отдавался эхом по залу.
Каждый раз, когда сидела на этом месте, я позволяла музыке нестись по моим венам. Мелодия наполняла мое сердце, и я воображала, что сижу на сцене «Карнеги-холл» — моя величайшая мечта. Я воображала, что зрители передо мной: люди, которые, как и я, живут ради звука одной идеальной ноты, которые с трепетом уносятся в путешествие звука.
Мое тело покачивалось в такт, двигаясь вместе с темпом и финальным крещендо... но самое главное, я забыла об онемении в своих пальцах. На краткий момент я забыла обо всем.
Когда финальная нота прозвучала в воздухе, я подняла смычок от вибрирующей струны, наклонила голову, медленно открывая глаза. Я заморгала из-за яркого света, улыбка растянулась на моих губах в спокойствии этого тихого момента, когда нота стихла, прежде чем раздались аплодисменты. Этот сладкий момент, когда из-за адреналина музыки ты чувствуешь себя таким живым, что кажется мог бы завоевать мир, что достиг самого настоящего умиротворения.
И затем, разрушая чары, раздались аплодисменты. Я улыбнулась, когда встала с места, склонив голову в знак благодарности.
Когда я схватилась за гриф виолончели, то машинально начала искать глазами свою семью. Затем мои глаза прошлись по ликующим зрителям и переместились к задней стене. Поначалу я не узнала то, что видела. Но когда мое сердце сильнее забилось в груди, мои глаза переместились к самой левой части стены. Я заметила длинные светлые волосы, исчезающие через выход... высокий, подтянутый мальчик, одетый во все черное, исчез из виду. Но сначала он последний раз посмотрел через плечо, и я уловила блеск кристально-голубых глаз...
